К этому времени он познакомился и подружился с Питером Уолкером — министром транспорта теневого кабинета.
Хотя Слейтер начинал работать с незначительным количеством не слишком богатых клиентов, его карьера стремительно набирала темп. Через шесть месяцев он получил лицензию управления по торговле на работу с ценными бумагами. Еще через шесть месяцев «Слейтер Уолкер секьюритиз лтд.» уже выпустила свои акции, что послужило началом ее прочному внедрению в банковское дело, инвестиционный бизнес и промышленность. За семь лет позиции компании в этих отраслях весьма укрепились, и «Слейтер Уолкер» уверенно шла к тому, чтобы стать одной из ведущих финансовых организаций в Европе.
К 1972 году она представляла собой сеть компаний с общим капиталом в 290 миллионов фунтов, занимающихся банковским делом, недвижимостью, страхованием, промышленностью и управлением инвестициями. Она снимала сливки почти с четырехсот различных денежных пирогов.
Затем наступил 1973 год.
И фондовая биржа потерпела крах.
Затем последовал вторичный банковский кризис.
И рухнул рынок недвижимости.
Через два года, получив множество пробоин ниже ватерлинии, пошел ко дну и корабль «Слейтер Уолкер».
Игра закончилась в октябре 1975 года, когда Джим Слейтер ушел из «Слейтер Уолкер» и обнаружил, что оказался «миллионером в минусе». Кроме того, против него было возбуждено судебное дело в Сингапуре.
Пришло время начинать новую игру.
История его головокружительного взлета была рассказана им самим в его автобиографии. Эта же история послужила сюжетом для книги любознательного журналиста Чарльза Ро, который посчитал, что взлет и падение Слейтера заслуживают более пространного и беспристрастного исследования. Обе книги вышли в 1977 году. Это было отнюдь не двухтомное издание. Напротив, это два самостоятельных взгляда на одну жизнь и одну эпоху.
Книга Слейтера называлась «Снова в путь» (издательство «Вайденфельд энд Николсон»).
Книга Ро называлась «Слейтер Уолкер». Исследование финансового феномена» (издательство «Андрэ Дейч»).
Если читать их по отдельности, то все в порядке. Но вместе они дают наглядное представление о том, как одно и то же явление можно описать с двух совершенно различных позиций.
Например.
Слейтер: «Быстрый успех „Слейтер Уолкер“ и в особенности система сателлитов породили монстра, которым я уже не мог управлять. Тогда я занялся банковским делом и страхованием, поскольку эти сферы деятельности в силу своего фидуциарного7 характера не предполагают широкомасштабных рискованных авантюр. Но тут рынок начал стремительно падать».
Ро: «Ни в коей мере не будучи „рисковым человеком“ и промышленным предпринимателем, Слейтер также не являлся и настоящим биржевым игроком. На протяжении всего своего существования „Слейтер Уолкер“ бралась за самые разные дела: управление финансами, консультирование по финансовым вопросам, промышленные реконструкции, конгломераты, банки. Но в конечном счете все сводилось к одному — манипуляциям со стоимостью акций».
Слейтер: «Без сомнения, я сам начал верить в тот образ, который мне создала пресса. Я почти каждый день читал в газетах, какой я умный и гениальный. В Сити меня часто называли „мастером“. Все это, безусловно, очень мне повредило».
Ро: «Слейтер Уолкер» учредила гигантскую сеть фиктивных компаний в Великобритании, Австралии, Южной Африке, Канаде, Сингапуре и Гонконге, каждая из которых имела свою котировку на бирже. К этому прилагалась соответствующая цепочка инвестиционных инстанций, посреднических торговых компаний, банковских объединений, компаний по страхованию жизни. Затем, внутри всего этого комплекса были рассредоточены акции — таким образом, что общая сумма вкладов не имела никакой связи с развитием исходного бизнеса, а определялась лишь послушными исполнителями, назначавшими стоимость акций, и готовностью вкладчиков участвовать в делах компании».
Слейтер: «В какой-то степени нам удавалось растормошить наиболее застойную часть Сити, поскольку многие наши идеи были революционны… С другой стороны, в некоторых случаях мы, пожалуй, слишком перемудрили, стремясь свести освещение наших дел до минимума, требуемого законом, вместо того чтобы дать ясное представление о сути нашей работы».
Ро: «Вероятно, Слейтеру надо отдать должное за точто можно назвать „эффектом толчка“. „Слейтер Уолкер“ служила как бы пугалом для других компаний, одна только ее неуемная алчность побуждала их стремиться к большей эффективности. Однако едва ли можно утверждать, что после десятилетней деятельности „Слейтер Уолкер“ и тех, кто пьггался ей подражать, британская промышленность вышла на более высокую ступень развития».
Сегодня Слейтер отзывается о книге Ро как о произведении, носящем преимущественно полемический характер.
«По всем спорным вопросам Чарльз Ро занимает агрессивную позицию. В первую очередь, это касается самого тона книги. Возьмите, к примеру, вопрос о возрасте Питера Уолкера. Ро настаивает, что Питер Уолкер якобы на год старше или на год моложе (я уже сейчас точно не помню), чем утверждает он сам. Этой пустяшной проблеме Ро посвящает почти целую главу, так, на мой взгляд, толком ничего и не доказав. Он придает слишком много значения несущественным вещам и явно строит все это на политических мотивах».
Однако Эндрю Гудрик Кларк, делая в «Таймс» обзор обеих книг, дает им беспристрастную и очень точную оценку: «Безусловно, читая обе книги, очень легко убедиться, что во время триумфального шествия „Слейтер Уолкер“ в конце шестидесятых ни один человек, кроме тех, кто непосредственно участвовал во всех византийских хитростях, которые только могли прийти в голову мистеру Слейтеру или его коллегам, не мог представить себе, что там происходило на самом деле».
Далее он добавляет: «Возможно, истина в том, что мистер Слейтер так и не смог стать „своим“ в финансовых кругах, которые зачастую третировали его как выскочку. Воодушевленный своими политическими связями и общей атмосферой тех лет, он всегда был склонен не считаться с общепринятыми взглядами, порой даже не задумываясь, верны они или нет и существуют ли где-нибудь в мире какие-то другие».
С момента, когда Джим Слейтер оставил «Слейтер Уолкер», и до сегодняшнего дня прошло уже больше времени, чем он там проработал.
Но это было особое время.
Оглядываясь назад, можно сказать, что это были годы, которые необратимо изменили сам облик британского делового мира.
«Думаю, будет справедливым отметить, что „Слейтер Уолкер“ был одним из первых британских конгломератов, не уступавшим конгломератам США. В то время в Америке уже процветали „Л-Т-В“ и Джимми Линг. Или, к примеру, „Галф энд Вестерн“. Тогда как в Англии эквивалентом конгломерата считалось то, что теперь называется холдинговой компанией типа „Томас Тиллинг“ или „Коуп Обмен“ — объединение с разнообразными сферами интересов, но под эгидой одной компании».
Разница между конгломератами образца «Слейтер Уолкер» и холдинговыми компаниями, которые существовали в Англии тогда и, безусловно, существуют сейчас, заключается в том, что конгломерат скупает абсолютно все. Что именно — не имеет значения. Все приобретения делаются исходя только из финансовых соображений.
Тогда как «холдинговая компания ориентирована только на конкретное планомерное увеличение своих инвестиций, где на первый план, естественно, выходит расширение промышленных сфер. Конгломерат же представляет собой чисто финансовый организм, который ориентирован преимущественно на выпуск акций. Он обычно имеет очень высокий рейтинг (по крайней мере, так было в мое время) и чрезвычайно предприимчив в финансовых операциях. Например, „Хэнсон“ — это конгломерат. Впрочем, все это „дела давно минувших дней“, поскольку в Британии сейчас уже практически не осталось холдинговых компаний в понимании того времени. Но „Слейтер Уолкер“ уже тогда делала покупки, преследуя только непосредственную финансовую выгоду. А в то время так еще никто не работал. Даже в Америке это было не так актуально, как теперь».