Причем следует отметить, что проигравшие вовсе необязательно рождены неудачниками. Многие из них долго и трудно шли к этому. И именно по тому, как они держатся и что делают, когда неудача постигает их, можно отличить мальчика от мужа. Возьми себя в руки, соберись, отряхнись и шагай навстречу новой неудаче. Ведь если справедливо утверждение, что успех порождает успех, то, очевидно, верно и противоположное: неудача порождает неудачу. Куда тяжелей, когда неудаче предшествует успех. Людей, переживших такое, всегда легко узнать. «Я знал богатство и знал бедность и могу сказать, что быть богатым куда лучше», — как бы говорят они. И если они в этот момент богаты, то не могут скрыть гордости. А если — бедны, то не могут скрыть слез.
Между тем некоторые крупные бизнесмены, потерпевшие крах, пытаются вернуться. Допустим, де Лорен не мог бы это сделать из-за той заварушки с кокаином. Фредди Лейкер смог бы или не смог в зависимости от настроения и желания попробовать еще раз встряхнуть мир авиабизнеса. Но Клайв Синклер достоин высшей похвалы за попытку возвратиться на прежние позиции. Зто еще одна категория проигравших. Назовем их бывшими проигравшими.
Это совершенно особый тип людей, которые сумели повторить успех после всех обрушившихся на них неудач.
Роуленд Хасси Мейси один из тех, кто прошел этот нелегки и путь.
Он родился в Бостоне в 1822 году. Юноша, бредивший морем, при первой же возможности нанялся на китобойное судно и четыре года бороздил моря и океаны. Вернувшись домой, он стал задумываться о будущем и где-то в 1844-1845 году решил ступить на путь коммерции, открыв маленький магазинчик, где продавались в основном нитки и иголки.
Он не успел глазом моргнуть, как разорился.
Примерно через год он предпринял вторую попытку. Он открыл новый магазин с тем же товаром и сейчас же разорился снова.
В 1849 году, уже имея некоторый опыт неудач, он отправился в Калифорнию. Слухи о «золотой лихорадке» достигли Бостона, и Мейси, подобно тысячам других молодых искателей приключений, направил стопы на запад. Но вместо того, чтобы ловить неверное счастье на золотых приисках, Мейси, его брат и несколько их друзей решили, что больше заработают, поставляя продукты для «фортинайнеров»8.
Легко сказать.
Ведь платить за поставки могли только те золотоискатели, кто нашел, что искал. А таких, естественно, было меньшинство.
И Мейси разорился еще раз. Бог любит троицу.
Вернувшись в Массачусетс, он снова занялся торговлей мануфактурными изделиями. Очевидно, он был человеком, которого не так легко обескуражить, а может, он просто не хотел понимать намеков судьбы. На этот раз он не разорился — он полностью обанкротился и по уши увяз в долгах.
Ему тогда еще не было тридцати пяти лет.
У него хватило духу сняться с места и попробовать еще раз. Он открыл магазин в Нью-Йорке (на углу 6-й авеню и 14-й улицы), и в первый день торговли его бухгалтерская книга зафиксировала выручку в 11,06 доллара. А сейчас «Р. X. Мейси энд К°» является крупнейшим мире универсальным магазином, занимающим целый квартал в самом центре Манхэттена — от Бродвея до 7-й авеню и от 34-й до 35-й улицы.
Другим розничным торговцем, пришедшим к успеху через разорение, был Джеймс Кэш Пенни.
Он родился в 1876 году и вырос в штате Миссури. Его отец был фермером-профессионалом и проповедником-любителем, воспитывавшим собственных детей в духе почтения к тяжелому труду. Пока Пенни учился, он зарабатывал на жизнь, откармливая свиней и выращивая арбузы, а окончив школу, получил работу в мануфактурном магазине, где его заработок за одиннадцать месяцев составил двадцать пять долларов.
Однако его способности к торговле оказались настолько очевидными, что за второй год он уже заработал двести долларов, а за третий — триста.
Но тут он начал болеть, и врач порекомендовал ему проводить больше времени на свежем воздухе.
Пенни переехал в штат Колорадо, но, вместо того чтобы укреплять здоровье рубкой дров или лазаньем по горам, он работал продавцом в разных магазинах, до тех пор пока не решил, что пришло время начать собственное дело.
Он вложил все свои сбережения в мясную лавку в одном маленьком городишке неподалеку от Денвера.
Самым крупным его покупателем в этом городе была местная гостиница. А шеф-повар этой гостиницы, который сам делал все покупки, был не прочь выпить. Как-то раз он пришел в лавку Пенни и объяснил ему, что к чему. Он пообещал Пенни весь гостиничный бизнес, если Пенни, в свою очередь, пообещает ему еженедельную бутылку виски. Пенни расценил это как взятку (сегодня это называется деловым предложением) и стойко отказался.
Гостиничный бизнес в городе пошел на спад.
А Дж. С. Пенни обанкротился.
Оставшись без копейки, он был вынужден снова работать продавцом в различных магазинах тканей. Это продолжалось довольно долго, пока в 1902 году ему не удалось убедить двух владельцев магазина, в котором он тогда работал, что им не повредит третий партнер. Когда они сообразили, что это повлечет расширение дела, они разрешили ему оплатить свое вступление и открьпь новый магазин, где он бы сам и хозяйничал. Сами того не ведая, они проложили Дж. С. Пенни путь к новому виду предпринимательства на базе сети магазинов.
В течение нескольких последующих лет Пенни откупил доли своих партнеров и создал сеть магазинов «Голден рул». Постепенно расширяя дело, он предоставлял своим служащим тот шанс, который когда-то был предоставлен ему самому. Каждый управляющий магазином в компании «Голден рул» при наличии достаточного капитала получал возможность выкупить одну треть нового магазина. Он должен был натаскать кого-нибудь себе на замену, и как только такой человек находился, магазин открывался. Этот новый управляющий и управляющий уже существующего магазина имели право выкупить оставшиеся две трети капитала. В свою очередь, новый управляющий должен был найти замену себе и так далее.
Это напоминало гигантский снежный ком.
В 1913 году, имея уже тридцать четыре магазина, компания изменила название на «Дж. С. Пенни». На сегодняшний день ей принадлежит две тысячи магазинов, что почти в девять раз превышает количество магазинов «Маркс энд Спенсер». Кроме того, капиталы компании вложены в банковское дело, кредитные услуги и электронику. И ничего бы этого не произошло, если бы Пенни не разорился тогда из-за бутылки виски.
В середине XIX столетия (примерно в то время, когда Пенни только родился) большинство американцев питалось довольно однообразно. Как правило, это было мясо — копченое, сушеное или соленое, — хлеб, картофель и изредка немного корнеплодов. Иногда (чаще зимой) в их меню появлялись огурцы и пикули. Но даже летом они никогда не ели салата. В те годы, представьте себе, салат считался «немужской» едой.
Это однообразие в рационе обусловливалось несколькими факторами. Промышленное консервирование делало еще только первые шаги и из-за несовершенства технологий становилось подчас причиной неизвестных прежде желудочных заболеваний. Кроме того, сеть железных дорог, которые впоследствии связали между собой все уголки Соединенных Штатов, находилась еще в зачаточном состоянии, и было не так-то просто доставить продукты из одного района страны в другой. За пределами Флориды мало кто знал о грейпфрутах. Томаты считались экзотическими мексиканскими плодами и назывались «яблоками любви». И апельсины считались редким лакомством, особенно на севере. Скажем, в маленьких городках Западной Пенсильвании, где двенадцатилетний Генри Джон Хейнц в 1856 году торговал вразнос фруктами й овощами с семейного участка.
В скором времени он сменил ручную тележку на фургон. У него уже было четыре акра земли, и раз в три недели он отправлялся торговать в Питтсбург за шесть миль вниз Оллегене-ривер. В 1869 году, когда ему исполнилось двадцать пять лет, он объединился со своим приятелем Л. С. Ноублом и они стали торговать хреном.