— Лады, — одобрил бандит. — Вот и дерево тебе подходящее. Давай, залазь, только по-быстрому.
Используя костыль как ступеньку, Денис вскарабкался на нижнюю ветвь огромного тополя. Оттуда достал до следующей ветви и, повиснув на ней, подтянулся на руках. Дальше ветви росли часто. Перебираясь с одной на другую, он поднялся на самую верхушку. Листва скрыла его от глаз спутников.
Денис отсутствовал минут тридцать. Чак с Натальей не решались окликнуть его: могли услышать бандиты. Наконец он спрыгнул с нижней ветви на землю.
— Пришлось ждать, пока выйдет месяц, — проговорил он, отдуваясь. — Я был прав, дача — там. Мы ушли от неё на километр, может, чуть больше.
— Ну и где, по-вашему, дорога?
— Не дорога, а тропа до деревни. Дорога начинается за ней.
— Тропа тогда где?
— Если дача там, то тропа на Шабаново — там, — Наталья показала рукой.
— Ну, смотри, Сусанин!
Отряд двинулся в путь, и очень скоро, действительно, достиг тропы. Выходить на неё не стали, пошли по лесу, держась от неё поблизости. Путь по бездорожью был нелёгким, особенно для Чака: приходилось перебираться через гниющие стволы и нагромождения невидимых в темноте корней..
Чак объявлял остановку всякий раз, когда видел подходящий поваленный ствол. Он усаживался на него, клал рядом костыль и переводил дыхание. У них с Натальей начинался один и тот же разговор:
— Сколько ещё до деревни топать?
— Она недалеко, но мы идём медленно…
— Идём нормально. Ты скажи, до рассвета придём?
— Придём.
— В деревню заходить не будем. Стороной обойдём.
Чак вставал и упрямо шёл дальше. Зарядил мелкий дождь. Капли, невидимые в темноте, монотонно стучали по листве. Чак стал спотыкаться чаще — видимо, действие наркотика ослабевало. До Кораблёва доносилась его ругань.
Наконец лес кончился, и основательно уставшие путники вышли к обширному заросшему полю. Наталья объявила, что Шабаново за полем, и будь сейчас светло, они бы увидели избы.
Идти к деревне напрямик Чак не рискнул: местность была слишком открытой, а уже светало. Поэтому двинулись опушкой леса, прячась в зарослях.
Показалась грунтовая дорога, вся в лужах, уходившая куда-то в лес.
— Дорога на Троицкое, — сказала девушка, — но дотуда восемь с половиной километров. Давайте лучше подождём попутную машину.
— И когда она появится, эта машина? — спросил Денис.
— Ну, не знаю… Но должна появиться. Машины почти каждый день заезжают в Шабаново.
— От машин надо держаться подальше, — пробурчал Чак. — Придём в Троицкое, там и остановим попутку.
— Далековато идти, — заметил юноша.
— Хочешь жить — дойдёшь, — и бандит, стиснув зубы и яростно сопя, двинулся вперёд. Одна только мысль о том, что путь до города он может не осилить, приводила его в бешенство.
Низкое свинцовое небо светлело медленно. В мглистом воздухе сеялась колючая морось. Путники сначала шли по самому краю дороги, готовые при появлении машины нырнуть в лесные сумерки, но дорога всё время была пустынна, и Чак не выдержал и вышел на её середину. Идти с костылём здесь было легче. Дениса он выслал вперёд с приказом свистнуть, если заметит что-нибудь подозрительное.
Наталья замучилась идти с ним. Руки его начали трястись, он то и дело спотыкался, и в эти моменты металлический браслет больно впивался в запястье. Чак вымотался ещё больше. Привалы, которые он делал, становились всё более частыми и продолжительными.
— Ну, что, — спрашивал он, валясь на мокрую корягу и переводя дыхание, — до Троицкого далеко ещё?
— Дойдём до моста через Переплюйку, значит, половину пути сделали, — отвечала девушка.
— А до моста далеко?
— Думаю, не слишком, — и она снова начинала просить: — Снимите наручники… ну, снимите… в них идти трудно, и вам, и мне. Сами увидите, как без них легко станет…
— Хватит трындеть одно и то же, — рычал бандит. — Я вас обоих насквозь вижу. Только и думаете, как бы слинять.
Он решительно вставал и тянул за собой Наталью.
Когда раздался негромкий тревожный свист, оба сломя голову устремились в придорожные заросли. Перед ними туда же ломанулся Кораблёв.
— Что там такое? — зашептал бандит, вглядываясь вдаль.
— Машина едет… — отозвалась девушка.
— Это урки, — сказал Чак. — Лежи тихо, ясно? Может, мимо проедут…
На дороге показался разбитый, весь заляпанный грязью старый «уазик» военного образца. Он ехал медленно, переваливаясь на ухабах и буксуя в лужах.
— Знаете, кто это? — встрепенулась Наталья. — Это зять Марии Васильевны! Он приезжает два раза в неделю, подвозит продукты!