Денис подумал, что песня явно тюремная, но говорить об этом не стал. Он обнял свою хозяйку, а она прижалась к нему. За всю ночь они не сказали друг другу ни слова. Да и к чему слова, вместо слов говорили их тела.
Часть четвёртая
Глава 1
Небольшой военный самолёт вынырнул из облаков и полетел над лесом. Было ещё очень рано, рассвет только брезжил.
— Освещённость для нас подходящая, — сказал Сильвестр — тридцатипятилетний брюнет с жёстким волевым лицом.
С парашютом за спиной он стоял у раскрытого люка и всматривался в проплывавшую внизу смутную панораму.
— В сумерках нас вряд ли засекут, — согласился его напарник, поправляя на себе снаряжение.
— Эй! — крикнул пилот. — Так что? Это здесь?
— Сейчас ещё раз гляну.
Сильвестр здоровой правой рукой развернул карту, в верхнем углу которой стоял гриф «Секретно». Карта затрепыхалась на ветру. Сильвестру пришлось придержать её протезом, заменявшим ему левую кисть.
— Да, правильно! — крикнул он, перекрывая гул мотора. — Летим над Шабаново! Теперь надо найти дачу!..
— Вон она! — Ревунов показал на большое тёмное здание, стоявшее посреди открытого участка, окружённого со всех сторон лесом.
— Точно, она. В двух с половиной километрах к северо-востоку от Шабаново, в лесу. Всё, как сообщил информатор… — Сильвестр обернулся к пилоту. — Слушай, кореш, сделай ещё один круг и зайти прямо на здание, чтоб нам сподручней прыгать!
Самолёт снова ушёл в облака и, накренившись правым боком, начал разворачиваться.
Получив от брата письмо и телеграмму, Сильвестр не сразу поехал к нему: в Новокузнецке снова начались ожесточённые бандитские разборки, в которые ему пришлось ввязаться. Только когда всё более-менее утряслось, он вылетел в столицу. Здесь от надёжных людей он узнал об ограблении «Мегалит-банка», о гибели группировки Бельдяя, членом которой был его брат, и о подозрении, которое пало на брата, поскольку он был единственным выжившим в газовой атаке. Чака обвиняли в убийстве своих товарищей и краже похищенных денег.
Узнал Сильвестр и о пытках, которым подвергся Чак на допросе. Информированные люди сообщили пахану, что Чак погиб, но не выдал тайну местонахождения чемодана с деньгами. Сильвестр решил сам во всём разобраться, и как можно скорее. Первым делом надо было добраться до шабановской дачи. Удобный момент был упущен: все подступы к ней уже перекрыли бойцы Додона. Тогда Сильвестр связался с Новокузнецком и приказал ударной группе в пятьдесят бойцов срочно вылететь в Москву. Не дожидаясь их прибытия, он, опять же по рекомендации столичных знакомых, отправился на один из подмосковных военных аэродромов. Деньги быстро сделали своё дело: полёт над Шабаново был оформлен как «учебно-тренировочный».
Сильвестру предлагали лететь на вертолёте, но грохочущий, низко летящий вертолёт привлёк бы к себе внимание. Замыслу пахана больше соответствовал именно самолёт, глухо гудящий где-то высоко над облаками, и парашюты, бесшумные и почти невидимые в предутренних сумерках. Тем более прыгнуть с парашютом ему, служившему когда-то в десантных войсках, было даже с протезами не труднее, чем выпить стакан воды.
С Сильвестром летел Алексей Ревунов — его телохранитель и «левая рука», тоже бывший десантник. Чутьё подсказывало пахану, что надо спешить. Возможно, сведения о гибели брата неверны. Он ещё жив. Ведь додоновской братве нет смысла убивать его, пока не раскрыта тайна миллионов «Мегалит-банка»…
Самолёт снова вырулил на деревню. В сумке на груди Сильвестра завозилась Чанга — безволосая кошка редкой тайваньской породы. Пахан считал Чангу своим талисманом и никогда с ней не расставался. Он немного расстегнул «молнию», просунул в сумку палец и почесал Чанге за ухом. Кошка удовлетворённо заурчала.
Выбирая удобный момент, Сильвестр вглядывался в панораму, проплывавшую в отверстии люка. Наконец подался вперёд, отрывисто крикнул: «Пора!» — и спрыгнул. Следом спрыгнул Ревунов. Стальная птица, глухо ревя двигателями, полетела дальше, резко набрала высоту и исчезла в тучах.
Над Сильвестром раскрылся купол парашюта. В двух сотнях метрах висел парашют телохранителя. Внизу, в мглистых сумерках, простирался бесконечный лес с редкими проплешинами полей. Лёгкий ветер благоприятствовал парашютистам, относя их к востоку.