Бандиты были здесь, но они лежали на земле. Один не двигался, а второй бился в судорогах и хрипел.
Послышались приближающиеся шаги. Денис на всякий случай снова зашёл за дерево, но один глаз выставил: возможно, это подходил Сильвестр…
Но это был Выдра. Браток раздвинул кусты и с полминуты всматривался в темноту. Разглядев своих товарищей, он вскрикнул и помчался к дому. Денис побежал в другую сторону — куда, как ему показалось, ушёл Сильвестр. Но того и след простыл.
Выдра вернулся в дом через окно. Лампу унесли, и свет в окне погас. Не слышалось и криков Натальи. Пробежав с десяток шагов, юноша остановился: Наталья в беде, бандиты её схватили! Оставлять её нельзя!
Перебегая от дерева к дереву, он всматривался в закрытые ставнями окна. Он видел, как парадная дверь открылась и из неё один за другим выскользнули трое. У первого на голове были наушники, в руках он держал что-то, похожее на рацию с антенной. Двое других были вооружены автоматами. Троица скрылась в лесных сумерках.
Дверь осталась приоткрытой, и Денис побежал было к ней, но вскоре остановился: за дверью слышались голоса. Пригибаясь, он тенью заскользил вдоль стены и свернул за угол. Здесь он сразу обратил внимание, что на одном окне ставни были закрыты неплотно, вернее, их вообще нельзя было закрыть, потому что одна держалась только верхнем винте. Это было окно кухни. Денис подкрался к нему и обнаружил, что приоткрыта и оконная рама. С минуту он прислушивался. В тёмном помещении за окном всё было тихо. Тогда он осторожно отодвинул ставню, раскрыл раму и, ещё немного помедлив, схватился за подоконник и подтянулся на руках.
Через полминуты он спрыгнул на пол. В кухне царил беспорядок, пахло мочой, все шкафы были раскрыты и их содержимое вывалено на пол.
Денис вышел в тёмный безлюдный холл. Решив обследовать все помещения на первом этаже, он заглянул сначала в одну дверь, потом во вторую. Обе комнаты были темны и безлюдны. Он уже подкрадывался к третьей двери, как вдруг под лестницей взметнулся свет керосиновой лампы. Кораблёв в этот момент был как раз рядом с лестницей. Почти не раздумывая, он взбежал по ней.
Люди с лампой вышли в холл.
— Подлые кукуевские крысы! — услышал он голос «доктора Александра Григорьевича». — Слинять от меня захотели?
Юноша подкрался к перилам и посмотрел вниз. Длинноволосый «доктор» и несколько бандитов, среди которых был и «капитан Баранюк», остановились посреди холла.
У двух бандитов были связаны за спиной руки. Лис прохаживался перед ними, поигрывая пистолетом.
— Ну, что, козлы сортирные, переманивали к Кукую моих пацанов, да? По пять тыщ баксов сулили?
— Встать на колени, гады! — проревел Горян.
Связанные опустились на колени. Лис начал бить их ногами.
— Удавлю сук! Замочу!
По лицам пленников струилась кровь.
Один из них хрипел:
— Я не при делах, шеф, клянусь, не при делах…
— Туфта! — мстительно сказал Ушастик. — Я сам слышал, как он Митяя переманивал!
— Не переманивал я, — выл связанный, морща своё прыщавое лицо.
Другой молчал, только сплёвывал кровь.
— Кончать их надо, — сказал Горян. — Нечего с ними возиться. Трупы унесём в лес.
— Спросите у Грека, — зарыдал прыщавый, — он скажет!
— Грека здесь нет, — проговорил Лис сквозь зубы, — но мы и так знаем, что ты пацан мутный, ненадёжный.
— Вовремя мы их взяли, а то бы давно к Кукую перебежали! — снова встрял Ушастик.
Лис обернулся к бандитам, стоявшим за его спиной:
— Ну, что?
— Мочить их, мочить, — послышались угрюмые голоса.
— Не виноват я, чем хотите клянусь… — провопил прыщавый.
Лис выстрелил ему в голову. Тот ткнулся носом в пол и завалился набок.
— А ты что скажешь, Пень?
Тот молчал, смотрел на Лиса исподлобья. Из-за плеча главаря выглянул Выдра:
— Паяльником его прижечь, чтоб знал!
— Мочить, — гудели братки.
— Прощенья проси, тварь, — сказал Лис.
Тот тяжело задышал, рот его приоткрылся.
— П-простите…
— Вот так бы сразу, — и Лис со злорадной ухмылкой поднёс пистолет к его голове.
Тот зажмурился, втянул голову в плечи и тоненько запищал. Лис медлил с выстрелом. Ухмылка не сходила с его губ. Пень перевёл дыхание: похоже пронесло, оставят в живых… Но тут раздался выстрел. Пень свалился и остался лежать рядом с товарищем по несчастью.