Никогда ещё Чаку не приходилось ездить по таким ухабам. Езда была похожа на качку во время шторма. Джип переваливался с боку на бок и постоянно буксовал в лужах. Над колеёй смыкались ветви деревьев. Темнота подступала со всех сторон.
Чак остановился. Стеная от боли, вылез из джипа, обошёл его и раскрыл заднюю дверь. Вытащил чемодан. С раненой ногой он далеко не уйдёт, добычу придётся спрятать где-то здесь, поблизости от колеи.
Идя с чемоданом сквозь подлесок, Чак боролся не столько с болью, сколько с подступавшим обмороком. В кармане у него лежали две ампулы с наркотиком. Это были последние ампулы, и он берёг их на крайний случай. Ещё неизвестно, что ожидает его впереди.
Оставив чемодан в зарослях, он вернулся к джипу и залез в кабину. Топливная шкала показывала, что бензина больше нет, но мотор, как ни странно, завёлся. Джип вразвалку пополз вперёд.
Глава 4
Три милиционера выскочили из «Нивы» и подбежали к берегу. «Жигули» полностью ушли в воду. Поверхность реки пузырилась в месте падения.
Сержант Ширяев, сорвав с себя бронежилет и куртку, ласточкой бросился с обрыва. Через полминуты над водой показалась его голова.
— Двери заклинило! — крикнул он, отфыркиваясь.
Он снова нырнул, и не показывался почти минуту.
— Открыть невозможно! — послышался, наконец, его крик. — Принесите молоток, попробую выбить стёкла!
Сержант Онуфриенко доложил ситуацию в дежурную часть. Ему ответили, что к мосту сейчас направится машина со спасателями, а они пусть догоняют джип.
Милиционеры посовещались. Онуфриенко и младший сержант Дреев запрыгнули в «Ниву», а Ширяев остался нырять к затонувшим «Жигулям», надеясь всё-таки спасти людей.
На остановку ушло минут семь. Преступник не мог уйти далеко, к тому же у милиционеров были веские основания полагать, что он ранен.
Онуфриенко пристегнул к автомату магазин с полной обоймой.
— Замочу его, суку! — сказал он злобно.
«Нива» сорвалась с места.
Заморосил дождь. В небе среди туч временами проглядывал ущербный месяц, скудно подсвечивая пустынную дорогу и унылые совхозные поля.
В Троицком «Нива», как совсем недавно джип, остановилась на перекрёстке. Окно ближайшего дома светилось, и в нём виднелся силуэт мужчины. Услышав шум двигателя, бородатый обитатель дома отвёл штору и выглянул.
Дреев выскочил из машины.
— Вы видели джип? — крикнул он, обращаясь к бородачу. — Такую здоровую чёрную машину с разбитыми окнами?
— Туда поехал, — рука мужчины показала в сторону леса.
— Точно? — радостно удивился милиционер.
— Точно.
Дреев снова запрыгнул в «Ниву».
— Он поехал на Шабаново, а там тупик! — крикнул он напарнику. — Отлично! Там мы его и возьмём!
До моста через ручей, и дальше, до самого Шабаново, дорога была пустынна.
На въезде в деревню Онуфриенко затормозил. Дорога кончилась. За избами тянулись овражистые поля, за полями чёрной стеной стоял лес. Джипа нигде не было. Онуфриенко выругался.
— Слушай, он мог влево свернуть, — догадался Дреев. — Там есть колея в лесу.
— Погнали, — Онуфриенко взялся за руль. — А то ведь уйдёт!
— Не уйдёт, — уверенно ответил Дреев, который был местным уроженцем и хорошо знал окрестности. — Колея ведёт на старую лесопилку, а там тоже тупик.
«Нива» развернулась и покатила назад. Заметив просвет среди деревьев, Дреев показал пальцем:
— Туда. Видишь дорогу?
Онуфриенко свернул в сумеречную глушь.
Впереди, в свете фар, показался уткнувшийся в дерево джип.
— Вон он! — крикнул Дреев.
«Нива» остановилась. Блюстители порядка с автоматами наперевес выскочили из машины и, пригибаясь, нырнули под деревья. К джипу подходили медленно, всё время скрываясь за стволами, готовые в любую минуту открыть огонь.
— Живым суку брать не будем, — шепнул Онуфриенко. — Если дать ему дожить до суда, то, считай, хана. Отмажут его.
Включённые фары «Нивы» слабо подсвечивали разбитое заднее окно чёрного внедорожника, забрызганные грязью бока и смятое переднее крыло. Внутри джипа было темно. В нём ничто не шевелилось.
Блюстители порядка остановились и вслушались в тишину.
— Неужели свалил? — прошептал Дреев. — В лесу мы его хрен найдём.
Они снова двинулись вперёд. Онуфриенко локтем толкнул товарища:
— Он там!
Тут уж и Дреев разглядел за рулём джипа человеческую фигуру. Водитель сидел неподвижно, навалившись на руль.