— В основном, да, — кивнул подчиненный. — Решающее слово всегда оставляет за собой. Но самые актуальные вопросы выносит на общее обсуждение. Например, о стратегии развитии бизнеса, своих долгосрочных планах, которые будут нам интересны. Елизарову нужно узнать мнение своих компаньонов, распределить обязанности, дать поручения, обговорить разные нюансы. Ему важно убедить своих единомышленников, чтобы они действовали сознательно, понимали и одобряли планы лидера.
Но мы заметили, что в офисах его кооперативов в последнее время обсуждается только текучка. Все важные разговоры между этой командой прекратились. Зато два-три раза в месяц, они выезжают на природу. Ашот Барсамян ещё в восемьдесят седьмом купил себе дом под Москвой. Там, по моему мнению, и обсуждают стратегические вопросы.
— Так что, вам трудно и туда прослушку поставить? — раздраженно бросил Филипп Денисович.
— Не всё так просто, — насупился Дмитрий Федорович. — Во-первых, они общаются вне дома. Во-вторых, в разных местах. Постоянно их меняют. Угадать, где они будут переговариваться, невозможно. Иногда вообще заходят в лес и устраивают посиделки с шашлыками. Каждый раз на новом месте. Продуманные, сволочи. Наши люди могут наблюдать за ними издалека и то, так чтобы не привлечь внимания.
— А по губам прочесть, что говорят, нельзя? — поинтересовался Бобков. — Я знаю, у нас есть специалисты.
— Тогда придется подключать новых людей. И наши с вами действия станут известны Крючкову. Соответственно, у него, и ряда других руководителей возникнет вопрос, зачем мы разрабатываем Елизарова и его окружение. Михаил Сергеевич категорически против, чтобы мы вмешивались в деятельность кооператоров и сумел убедить Политбюро. Всем структурам КГБ и МВД, как вы знаете, сверху спущена директива не лезть к новым капиталистам, и не мешать, как там написано, «возникающему классу частных собственников». Нам же не нужны лишние проблемы?
— Не нужны, — скривился Бобков. — Ладно, подумаем, что можно сделать. Продолжай.
— Кроме этих ребят, в ближайшее окружение Елизарова входят Каринэ Далакян, шестидесятого года рождения. Очень интересная женщина. До недавнего времени работала в Минторге Армянской ССР, главным товароведом. Была правой рукой заместителя министра Вартана Малумяна. По информации нашей агентуры именно через неё проходила реализация всего «левака» в магазинах республики. В среде теневых армянских дельцов ходят слухи, что она уже давно миллионерша. Я не знаю, как Елизаров смог её убедить, но Каринэ уволилась с работы, разменяла свою трехкомнатную квартиру на аналогичную в Москве с доплатой и переехала в столицу. Но свой огромный дом со всеми удобствами и садом под Ереваном не продала. Сейчас за ним присматривают её родители и садовник-охранник пенсионного возраста.
Но при этом свои связи в министерстве она сохранила. Более того, открыла несколько кооперативных магазинов, официально перепродающих товары Елизарова. Имеет даже небольшую долю в «Нике».
Регулярно приезжает в Армению, по вопросам реализации продукции кооперативов Елизарова. Имеет даже небольшую долю, чисто символическую, в парочке из них. Не менее интересен и Ашот Барсамян. Его родственники контролируют торговлю фруктами и овощами на московских рынках. Сейчас у них около трех десятков точек. На данный момент они создали кооператив «Арагац» и заключили договора с крупными колхозами и совхозами на реализацию продуктов.
— С кавказскими в основном? — уточнил Бобков, с интересом слушающий заместителя.
— Не только, — улыбнулся здоровяк. — По всей стране работают. Но, конечно, армянских, грузинских и азербайджанских колхозов и совхозов больше всего. Но самое интересное, его дед Левон Суренович Барсамян — авторитетная личность с большими связями. На всем Кавказе его встречают как царя. Он начинал ещё в середине пятидесятых и стоял за многими крупными цеховиками и дельцами в Армении и Грузии. Я тут ребят попросил покопаться в архивах, пообщаться с коллегами из республик. Они подготовили мне большой доклад по Барсамяну. Очень интересный человек. Ещё при Хрущеве, он через подставных лиц, создал много теневых схем. Ему принадлежала сеть нелегальных предприятий, шивших по лекалам западных моделей модную одежду. Его родственники, вместе с чеченцами и кавказскими ворами активно работали на Дальнем Востоке, с золотодобывающими артелями и старателями. Причем, Левон Барсамян занимался непосредственно продажей и переплавкой полученного золота в Армянской и Грузинской ССР. Люди Барсамяна наладили поставки мехов с Сибири и шили шубы для жен высоких партийных начальников, деятелей культуры, академиков, больших руководителей. И это только малая часть бывшей «подпольной империи» Левона. Говорят, небезызвестный Отари Лазишвили, самый известный и скандальный цеховик Грузии, начинал под его руководством. По агентурным данным, пару раз в год к небезызвестному валютчику Рокотову, позже расстрелянному по личному приказу Хрущева, приезжали родственники Барсамяна, скупавшие большие суммы долларов, марок, фунтов и драгоценностей. Вел дела Левон очень грамотно, через своих назначенцев. Доверял только родственникам. Он подростком отсидел два года в колонии за кражу. С тех пор в поле зрения милиции старался не попадать. Кто-то из «пиковых» предлагал ему короноваться — отказался наотрез. И вообще светиться среди уголовников не любит, очень осторожен. Хотя тесные связи с несколькими авторитетными ворами поддерживает, и они его уважают, потому что за ним сила — большие связи, дружный и спаянный семейный клан.