— Сам думал об этом, — признался я. — Но не знал, что эта проблема приняла такой размах. Майкл, а вы не хотите стать директором и совладельцем нашей новой компании? Конечно же, если ваш отец не будет против. Мне импонирует ваше стратегическое мышление и подход к делу.
— Какие условия? Такие, как вы озвучивали? — деловито поинтересовался парень.
— Нет, — мотнул головой я. — Для вас другие. В любом случае, если даже вы откажетесь от должности, оплачу половину выбитой из Льюиса скидки. Можете считать это приятным бонусом к нашему знакомству. Чек могу выписать прямо сейчас. Что касается условий работы. Ставку — десять тысяч долларов дам сразу без испытательного срока. Плюс, приглашаю в соучредители. Десять процентов компании — ваши. По итогам работы, возможно, через год-другой увеличение доли наполовину, то есть до пятнадцати. Я и остальные учредители просто продадим вам недостающие проценты. И это ещё не всё. Будут ещё разнообразные бонусы и премии. Например, от трех до пяти процентов от каждой новой коммерческой идеи, принесшей компании деньги.
— А выкуп автомобилей со стоянок и продажа в СССР и страны Варшавского договора, считается такой идеей? — лукаво осведомился Майкл.
— Не совсем, — честно ответил я. — Дело в том, что изначально идея моя. Впрочем, вы добавили неплохой конкретики по этому вопросу. Поэтому я готов дать вам, скажем, дополнительно два процента от чистой прибыли проекта в виде премий, при условии, что вы будете эффективно работать и докажете свою полезность на деле.
— Дайте долю пятнадцать процентов сейчас, и тридцать по итогам работы, через пару лет, и будем считать, договорились, — улыбнулся Адамян-младший.
— Извините, но нет, — я вздохнул. — У меня ещё компаньоны есть. И персонал, который тоже будет задействован в сделке. Одиннадцать сейчас и ещё четыре-пять процентов дополнительно, по итогам двух лет работы. Это последнее предложение, другого не будет. Соглашайтесь, куш хороший.
Я протянул руку, младший поколебался пару секунд и пожал мою ладонь.
— Согласен, — выдохнул он.
— Вы не ответили, ваш отец против не будет? — напомнил я. — Наш договор действителен, только при его согласии. А то, как-то нехорошо получилось, пришли как клиенты, а в итоге увели из фирмы отличного сотрудника.
Можно с вами говорить откровенно? — вздохнул Майкл.
— Можно, — поощрительно кивнул я.
— Отец против не будет, — коротко ответил Майкл. — С ним я поговорю. Там все неоднозначно. Вообще-то о таком не рассказывают, но большого секрета здесь нет. Я могу с вами поделиться общими сведениями для понимания ситуации.
— Поделитесь, — улыбнулся я.
— Следующим директором нашей компании после отца станет мой старший брат — Итан, — выпалил Марк. — Папа постепенно готовит его к должности. Меня он считает ценным сотрудником, но у нас есть серьезные разногласия. Отцу не нравится, мой, как он говорит, «излишний авантюризм и склонность к риску». Хотя именно они приносили нам хорошую прибыль в нескольких случаях. А мне претит его чрезмерная осторожность. Я считаю, умение рискнуть и капля авантюризма, в разумных пределах, конечно, лежат в основе каждого большого состояния. Итан, неплохой юрист, исполнительный, но делать что-то новое и рисковать он не будет. Это отцу нравится. А у меня особых перспектив в нашей компании нет. Я и так уже начальник юридического отдела по работе с корпоративными клиентами. Выше уже просто некуда. Так что, думаю, меня он отпустит.
— Спасибо за откровенность, мистер Адамян. Надеюсь, авантюризм и склонность к риску, не подразумевает, что в будущем у нас могут возникнут проблемы с вами? — я прищурился и пристально наблюдал за лицом парня.
— Никогда, — оскорблено вскинулся Майкл, — Я не подвожу доверившихся мне людей. Умею работать в команде, и отвечаю за каждое свое слово.
Вроде не врет. Покраснел и даже немного обиделся…
— Тогда вообще не вижу проблем, — улыбнулся я. — Разговаривайте с отцом. Если он не будет против, считайте, должность директора — ваша…
Настойчивый стук в дверь заставил меня отвлечься от воспоминаний. Я поставил бокал на журнальный столик, и неохотно поднялся. Моё внимание привлек большой запечатанный конверт, подсунутый под дверь. Я поднял его и прислушался. Шум шагов за дверью стих в отдалении. Я аккуратно повернул рычажок замка, дождался щелчка запорного механизма и осторожно выглянул наружу. Никого.