Бенц на секунду в нерешительности остановился в дверях, как будто соображая, какого тона ему теперь со мной держаться, потом, на что-то решившись, бросился ко мне и крепко обнял.
- Питер! То есть Гиль! Как же я рад за вас!
Некоторое время ушло на взаимное похлопывание по плечу и на произнесение обладающих емким смыслом междометий.
- Ну-ну, - говорил Бенц.
- Ото, - отвечал я.
Мы с любопытством рассматривали друг друга, И тут я увидел, что Бенц хорошо одет. На нем был отличный светлый в узкую полоску костюм, на ногах изящные ботинки, красивые носки, модный галстук.
- Что, поправились дела, старина? - сказал я, осмотрев Бенца.
- Поправились, да не совсем. Удержаться трудно. За этим я к вам и зашел, Гиль.
Мне сразу стало скучно. «Сейчас попросит денег», - подумал я. Однако о деньгах разговор зашел не сразу, да и Бенц их не просил.
- У меня к вам есть дело, Гиль, - начал Бенц, когда мы с ним расположились за столом и я придвинул ему ящик с сигарами, - но только телефон у вас выключен?
Бенц вскочил, выключил телефон и прикрыл его диванной подушкой.
- На всякий случай, - сказал Бенц, оглядываясь. - Говорят, в телефонные аппараты вмонтированы магнитофоны.
Потом он унес в другую комнату часы, стоявшие на камине.
- Теперь давайте так, - суетился Бенц.
Он выдвинул свое, а потом и мое кресло на середину комнаты. Усевшись, он приблизился к самому моему уху, и весь этот знаменательный разговор мы прошептали.
- Надо быть очень осторожным, Гиль! - шептал Бенц, показывая на стены. - Итак, Гиль, что вы мне дадите, если я сообщу кое-что весьма важное и вас касающееся?
- Ничего не понимаю, - прервал я Бенца. - Говорите яснее.
- Сейчас, сейчас,- заторопился Бенц.- Одним словом, Гиль, я рассчитываю на то, что вы благородный человек и не оставите мою дружескую услугу неоплаченной.
Бенц теперь находился на службе в газетном тресте Ко и К°, издававшем шестьдесят пять газет самых разных направлений.
Две газеты были очень влиятельны - это «Олд лай» и «Нью лай».
Что именно он делал в этом тресте, Бенц так и не объяснил, в одном можно было не сомневаться: журналистом он не был, он едва умел читать и писать.
Бенц назвал свою должность - агент по особым поручениям. Одно из выполненных им поручений состояло в том, что он уговорил Питера Друлька уехать в далекие края, переменив предварительно имя.
- Так он жив!
- Жив. Но не тревожьтесь, Гиль, больше он вас беспокоить не будет.
- Но ведь все газеты писали, что он утонул, и в полиции его опознали…
- Моя работа, - поклонился Бенц. - И газета и полиция… Все - моя работа. Что вы на это скажете, Гиль?
- Н-ну!
- То-то, что н-ну! - подхватил Бенц. - Мне кажется, Гиль, что я могу рассчитывать на вашу благодарность. Что вы скажете?
Я насторожился.
- Но ведь Уоджер, наверное, вам уплатил…
- Да, господин Уоджер финансировал это предприятие, - отозвался после некоторого молчания Бенц. - Но ведь Уоджер вряд ли заинтересован в том, чтоб об этом кто-нибудь знал, в том числе и вы… А вы не заинтересованы в том, чтоб Друльк вернулся?..
- Короче, что вам от меня нужно, Бенц?
- Мне нужно, чтоб вы дали газетному тресту Ко и К° исключительное право вас интервьюировать.
- И только?
- Нет. Еще. Чтоб вы дали мне некоторую сумму для того, чтоб я заполучил одно неплохое местечко. Я могу выступать по телевидению с докладами о красных. Будто я был в их стране, там стал жертвой, попал на каторгу и вот едва спасся. В отделе разоблачения зверств красных как раз набирают людей, а у меня, говорят, внешность, внушающая доверие. Но только, чтоб получить эту должность, нужно уплатить тысячу…
Я в задумчивости разглядывал Бенца. Врет он или все это действительно так? Бенц по-своему расценил мое молчание. Он сказал:
- Гиль, я думаю, мы останемся друзьями. Ведь я слишком много о вас знаю. Вряд ли вам будет приятно, если газеты станут расписывать, как вы чистили на улицах ботинки и все такое прочее…
Я понял, что с Бенцем лучше сохранять добрые отношения, и выполнил обе его просьбы. Первая из них принесла мне массу беспокойства.
Репортеры меня осаждали! Репортеры неистовствовали! Но я, выполняя обещание, данное Бенцу, принимал лишь репортеров треста Ко и К, остальным я безжалостно отказывал. Зато шестьдесят пять газет Ко и К° работали на меня. Бенц на этом немало нажил. Но о том, что я чистил ботинки, он все-таки сообщил миру через все шестьдесят пять газет - не удержался.
Глава 22
РОКОВОЙ КРУГ