Любил Русь, сочинял манифесты («Радой славун» см. приложение) звал посолон на нем – а не к тому ли звал, что и юняюк?
Он уж и сам видит потоп – да остановить не можёт!
Если лишь остается утешать себя тем, что он не признанный гений – Велемир, что откроется «общество изучения его жизни», что он один неприступный возвышающийся под окровавленный морем:
Утопив всех можно на диком камне надгробную надпись:
Это конечно одна из его граней, во многих произведениях он более энергичный и плясучий.
Ведь только Хлебников мог придумать такую китайскую пытку, такую скуку и безнадежную смерть! вот уж ссесюканье, а настоящее лицо речаря-смерти
Читайте справа или слева – надежды нет, одной улыбки, а одна кукса (рука лишенная пальцев, обрубок такой трагичный в наши дни).
Кукса евнух на скуксившемся лице которого отпечатлелись навек муки скук – скука в усиленной степени, скука мужского рода – скук!
от юбки к облакам
от кулота юнях, Хлебников переходит к сумраку обрубленного му
А вы видели Хлебникова живого?
Сумрачнее этого не бывает и медленно шагает высокий крепко сшитый человек в длинном сюртуке, а голова устало повисла на грудь и виден только гиганский высокий лоб с вертикальной морщиной, подойдя ближе вы рассмотрите ближе и свежие детские глаза неизвестно куда смотрящие, а потом бесполезную улыбку отвислых губ.
Заглянув в рот заметите острые черные зубы.
Могилой зияет его рот.
И как предсмертный стон (кто еще может головами видеть человека) зовет его зазовь.
А. Крученых.