Глава 18
ПЕРВЫЙ ТОЛКОВЫЙ СВИДЕТЕЛЬ
Утро начиналось традиционно: Рогов докладывал подполковнику Кобылину о поисках убийцы манекенщицы и делал это с тяжелым сердцем, поскольку Котьку Кучерова, числящегося в списке подозреваемых под первым номером, следовало вычеркнуть. Подполковника такой поворот событий не устраивал. - Экспертиза, экспертиза! - бушевал он. - Ну и что? Хорошо, на куртке Кучерова его же кровь, но это еще не доказывает, что он не мог убить Столетову. Сначала убил, а потом напился и подрался. Чем тебя такой сценарий не устраивает? - Почему не устраивает? - привычно оправдывался Рогов. Сценарий его как раз устраивал, только, похоже, постановка вопроса была другая. - Дело в том, что у Кучерова образовалось алиби, практически железобетонное. Подполковник нахмурился и с недоверием переспросил: - Так уж и железобетонное? Рогову не хотелось разочаровывать начальство, но другого выхода не было. - Я вчера побывал в том гаражном кооперативе, в котором Кучеров регулярно отирается. Был он там в пятницу, с пяти до одиннадцати вечера, три свидетеля это подтверждают, в том числе и тот, с которым он подрался. Кстати, насколько я понял, драки у них - привычный ритуал и случаются с регулярностью получки. - Какая получка? Ты же сам говорил, что он не работает! - Официально нигде не числится, а в действительности перебивается разными шабашками. Там, в этом кооперативе, у его приятеля Григория Брынзы есть гараж. Сам Брынза автослесарь и подхалтуривает ремонтом машин, а Кучеров у него вроде как на подхвате. Ну что-то типа: подай, прими, пошел вон! - А дрался он с кем, с Брынзой? - Нет, дрался с другим, с соседом Брынзы по гаражу. - Рогов посмотрел в свой поминальник: - Зовут его Аркадий Фисенко, жлоб - еще здоровее Кучерова. Неудивительно, что у Котьки физиономия как свиная отбивная. Причина драки, кстати, смешная - поспорили из-за пропавшего разводного ключа, а он потом нашелся, лежал в углу под ветошью. - Да, веселые ребята, ничего не скажешь, - задумчиво протянул подполковник и спросил с надеждой в голосе: - А может. Кучеров все-таки куда-то отлучался? Неужели же он проторчал там шесть часов? - По крайней мере, свидетели так говорят, - бубнил свое Рогов. - Тоже мне нашел свидетелей - артель пьяных забулдыг! - взорвался подполковник. - Других нет, - уныло отозвался Рогов. - А ты найди других! - Подполковник окончательно разъярился. - Не забывай, что это твоя обязанность. Если будешь сидеть и ждать, пока свидетели придут к тебе сами, как раз к пенсии выяснишь, кто убил манекенщицу. Усек? - Усек, - понурился Рогов. - Только мне кажется, нужно искать в другом месте. Куда, например, девалось колье? - Да что ты привязался к этому колье? Ты хотя бы уверен, что оно не из стекляшек? Рогов отрицательно покачал головой. - Вот и работай над тем, что уже есть. Найди новых свидетелей, прижми этого Кучерова, ведь он же сам сначала признался в убийстве! Действуй, а не сомневайся! - Подполковник Кобылин подвинул к себе папку с бумагами, показывая, что аудиенция окончена. Напоследок он все же поинтересовался судьбой своей нахальной протеже: - Как там Шура? Смотри, не обижай мне девушку, - и по-отечески погрозил пальцем. - Как же, обидишь такую, - буркнул себе под нос Рогов и ретировался.
***
Та особа, о которой подполковник Кобылин проявлял подозрительно трогательную заботу, болтала по телефону увлеченно и самозабвенно, как это умеют делать только женщины. Они могут сидеть часами, прижимая трубку к уху и повторяя с блаженным выражением лица: "А ты ей?", "А она тебе?", "Да что ты говоришь?" По крайней мере, жена Рогова Ирка любила проводить свободное время именно таким образом до тех пор, пока в их мирную жизнь не вмешалась Алена Вереск с ее проклятущими романами. А уж когда она вчиталась в эту дребедень, то даже по телефону трепаться перестала. Обмолвится парой дежурных фраз и снова хватается за книжку. Завидев Рогова, Шура Тиунова скоренько закруглила свой треп, пообещав кому-то перезвонить вечером, и, сложив руки на столе на манер примерной ученицы, уставилась на сыщика: мол, я вся внимание, слушаю и повинуюсь. Явно замышляла очередной подвох! Рогов молча уселся за свой стол и мрачно уставился в бумаги. Шура подождала-подождала и нарушила паузу первой: - Юрий Викторович, и все же, как с письмами-то быть? - С какими еще письмами? - раздраженно отозвался Рогов. Конечно, он прекрасно понимал, о чем идет речь, но эта легкая пикировка доставляла ему тайное удовольствие, в котором бы он ни за что не признался даже самому себе. - Как с какими? Ну, с теми, что кто-то посылал Столетовой. Ну, помните, мы еще с вами выяснили, что в них были цитаты из романа Алены Вереск... Все понятно, она желала напомнить о своем эпохальном открытии, сделанном накануне с помощью знаменитых аналитических способностей! Рогов оторвал взгляд от бумаг и холодно посмотрел на свою помощницу: - Зачем вы приписываете мне собственные заслуги? Это вы выяснили, откуда надерганы такие дурацкие фразы, я тут абсолютно ни при чем. Я романов Алены Вереск не читаю, бог миловал, особенно в рабочее время. - Но я же, я же... - пробормотала Шура дрожащим голосом, того и гляди слезы из глаз брызнут. Она даже выглядеть стала лет на пять моложе, прямо хоть бери и обряжай в форменное платьице и белый передник. Рогов устыдился и покраснел - чего он, в самом деле, взъелся на бедную девушку? Разве она виновата в том, что дело буксует? Тяжкую паузу разрядил выдавший звонкую трель телефон, и Рогов в первый раз был ему за это благодарен. Звонил Серж Домант, он же гражданин Кузовков, сообщивший (весьма кстати!) о том, что в Дом моды пришло очередное письмо на имя Анжелики Столетовой. Рогов положил трубку и, стараясь не смотреть в глаза Шуре, сказал: - В "Элите" новое письмо получили. Придется вам за ним подъехать. - Хорошо, - сухо отозвалась Шура, повесила на плечо сумку и удалилась, полная скорбного достоинства. Да, получилось не очень красиво. А все из-за этой растреклятой писательницы, не зверь же он, Рогов, в конце концов!