Аделаида Йигер вообще не имела привычки объяснять кому бы то ни было мотивы своих поступков и редко произносила больше двух слов за раз. В другое время ее сегодняшняя речь непременно была бы замечена, но сейчас никто ее словоохотливости не удивился. Наоборот, казалось, ее вообще никто не услышал.
Брис внимательно рассматривал мальчугана, а Эллис, высокая и гордая, стояла рядом со своим сыном, положив руки на детские плечи, страстно желая, чтобы Иона понравился Брису, но и готовая резко отвергнуть лицемерную вежливость.
— Это ты, Иона? — спросил мужчина, и его мягкий южный баритон, казалось, заполнил все уголки старого дома.
Мальчик, еще секунду назад боявшийся, что мама снова куда-нибудь уйдет без него, и явно подозревавший незнакомца в чем-то нехорошем — не случайно ведь мама стала такой тихой и взволнованной, — просто кивнул в ответ.
— Я тут тебе кое-что привез, — сказал Брис. — Подарок.
С этими словами он полез в карман своего пальто и с некоторым трудом достал оттуда блестящий красный игрушечный грузовой автомобильчик, чуть-чуть побольше своей ладони.
Иона полюбил машинку сразу. Безумно. И все же он обратился с немым вопросом к самой высокой инстанции.
Эллис взглянула вниз на лицо сынишки, увидела в его глазах этот вопрос и… настороженность — и улыбнулась. Брис сейчас был единственным мужчиной в мире, которому Иона мог доверять.
— Иона, это мистер Ласалль. Он… — Господи, как объяснить это четырехлетнему ребенку? — Он мой самый лучший друг. Ты скажешь ему спасибо за игрушку?
Ну, конечно, скажет! Он даже улыбнулся, совсем как мать, когда подошел к Брису, взял подарок и громко поблагодарил друга мамы, прежде чем опуститься на пол для немедленной проверки ходовых качеств автомобильчика.
— Что ты тут делаешь? — наконец смогла сформулировать вопрос Эллис, чувствуя, как к горлу у нее подкатывает судорожный, истеричный смех. Ей все еще не верилось, что она видит» его.
— Я привез и тебе кое-что. — Мужчина встал прямо перед ней. — Тоже подарок…
— Ты проделал весь этот путь, чтобы привезти нам подарки?
Из другого кармана он молча достал белый конверт и вложил его ей в руки. Эллис сломала печать и заглянула внутрь. Первое, что ей бросилось в глаза, — среди прочих бумажек, которые она сразу даже не опознала, лежали монеты. Она машинально пересчитала их: ровно восемьдесят семь центов. Ее губы моментально пересохли. Там еще лежали доллары, доллары., .
— Что это?
— Деньги, которые тебе нужны… Чуть-чуть больше, чтобы тебе хватило на первое время. — Уже сказав, Брис почувствовал, что говорит не то, не так. Каждое слово оставляло во рту отвратительный осадок.
Она могла бы и хотела задать ему множество вопросов, но первый, который у нее вырвался, был:
— Откуда ты их взял? Брис пожал плечами.
— Это неважно. Тебе они нужны, и теперь ты можешь увезти Иону отсюда. Поселитесь где-нибудь, как ты собиралась…
— Нет, важно! Где ты взял деньги? Ты не богатый человек!
Она определенно причиняла ему боль.
— Говорю тебе, это неважно! Что ты знаешь о том, что у меня есть и чего нет?
— Я знаю, что у тебя нет денег! Во всяком случае, таких.
— Ради всего святого, Эллис! — закричал Брис и вдруг, увидев, как испуганно вздрогнул Иона, понизил голос и сказал:
— Возьми, пожалуйста, эти чертовы монеты и уезжай отсюда. Тебе же здесь не нравится!
— Скажи мне, где ты их взял?
— О чем ты беспокоишься? — спросил он в отчаянии. — Это не твое дело. — Господи, опять глупые, ненужные, не правильные слова.
— Я беспокоюсь, — печально ответила Эллис, и в ее голосе послышались нежность и грусть. — Я очень беспокоюсь об этом.
Черт побери! Брис совершенно растерялся. Чувствуя, как от бессилия у него немеют пальцы и ноет в груди, он начал злиться. И все же, не поддаваясь этим порывам, попытался вновь перейти в атаку.
— Да уж! — воскликнул он. — Ты мне это здорово доказываешь, твое беспокойство! — И снова запоздало заметил, что Иона совсем не хочет, чтобы он так разговаривал с мамой. — Есть тут место, где можно нам поговорить? Наедине.
Не говоря ни слова, Эллис прошла мимо него, взяла с деревянной вешалки пальто и вышла во двор. Она направилась к дровяному сараю в углу двора, рассчитывая, что если он решит задать ей взбучку, то лучшего места для этой цели не найти.
Девушка следила, как Брис снова и снова меряет шагами длину сарая, тщательно подбирая слова и пытаясь побороть собственное раздражение. Но, когда он заговорил, ей стало ясно, чтобы борьба с гневом проиграна им вчистую. И Эллис не осудила его за это.
— Черт побери, нет… Тысяча чертей, Эллис! Я… — Брис воздел руки к небу и потряс ими, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Его голос гремел.
Наконец-то у нее появилась возможность увидеть его в ярости.
То, чего ей никак не удавалось добиться раньше, теперь можно было наблюдать сколько угодно.
Но, странное дело, его дикая ярость ничуть не пугала молодую женщину. Она никогда не была каким-то особенно проницательным человеком, но всегда очень хорошо знала, когда ей грозит опасность и когда ее любят. Брис любил ее, и она, чувствуя, зная это, полностью ему доверяла.
— Я пытаюсь понять, почему ты мне не сказала о мальчике. Может, из-за всего того, что я говорил об Эвансе, как он бросил своих… ты могла подумать, что и я с тобой так поступлю? Но я до сих пор не могу поверить, что ты все бросила и вернулась сюда. — Он в растерянности развел руками. — То есть, я хочу сказать, я… Почему, Эллис? У тебя есть люди, которые тебя любят, ценят, которые беспокоятся о тебе там, в Вебстере. Мы бы помогли тебе. И… Я знаю, ты считаешь, что тебе не нужен мужчина. Ну, ладно, я же не буду тебя удерживать! Ты можешь делать все, что хочешь. Это твоя жизнь, твоя судьба!
Брис схватил ее за запястье и наклонился к ней, чтобы видеть ее глаза.
— Бери Иону и уезжай, Эллис! Если не хочешь жить со мной, выбирай любое другое место. Но не оставайся пропадать в этом болоте из-за собственной гордости. Забери эти деньги и уезжай отсюда, как можно дальше! Вот все, о чем я тебя прошу, неужели не понятно?
Он все же действительно бесподобнейший мужчина! Вот, наконец, ей удалось его разозлить, по-настоящему разъярить. Но причины-то гнева все ложные. О настоящих он, наверное, и не подозревает!
— И ты не сердишься, что я угнала твой грузовик или за то, что уехала, не сказав ни слова? — Эллис замолчала, ожидая, что хоть теперь он поступит так, как должен был бы поступить на его месте любой мужчина. И вновь она ошиблась.
— Ты не утоняла мою машину, ты же оставила ее у Лути. — Брис отмахнулся от ее вопроса, как будто она спросила его о какой-то ерунде. — И я не злюсь на то, что ты уехала, не сказав ни слова… Просто… Просто очень горько.
Его руки бессильно упали, и мужчина отошел от нее. Тогда заговорила Эллис.
— Ты решил, я сбежала от тебя и не вернусь назад. Ты решил, что это из-за потерянных денег я отказалась от своей мечты, от своих планов. Да что они для меня, по-твоему? Ты, кажется, просто теряешь остатки своих куцых мозгов, Брис Ласалль!
Он изумленно повернулся к ней и увидел, что его любимая женщина разъярилась, как лисица, попавшая в пустой курятник.
— Если взять динамита столько же, сколько у тебя мозгов, так его и не хватит, чтобы оторвать твой дурацкий нос! Ты что же думаешь, я откажусь от жизни, даже не начав жить? Нечего сказать, хорошо ты обо мне думаешь! Я и не собиралась тут оставаться, а ты… ты… Я оскорблена тем, что ты так подумал про меня! Как будто ты не знаешь, как я люблю тебя! И я хочу, чтобы ты любил меня, чтобы защищал меня, чтобы смешил меня, слышишь ты?! И я… — ее голос на мгновение прервался. — Я не думала… Я бы ни за что не смогла покинуть тебя, Брис. Но я боялась, что с моим малышом что-нибудь случится. Просто я соскучилась по нему ужасно…
Весь воздух, который к тому моменту еще оставался у нее в легких, вылетел со свистом наружу, когда Брис сгреб ее в свои объятия, подхватил с земли и закружил по сараю.