- Твоя мама печет очень, очень вкусные пироги?
Куинн замер, замешкавшись перед ответом.
- Она итальянка. Все, что она готовит удивительно. Джош обожает ее пироги.
Я выдохнула, улыбаясь.
- Эйвери, - последовало предупреждение Дэб.
Куинн нахмурил один глаз.
- Что ты пытаешься этим сказать, Эйвери?
- Это был не сон, Куинн. Ты должен мне поверить.
Дэб обошла кровать с другой стороны и сжала мое плечо.
- Куинн, Эйвери очень устала. Думаю, тебе лучше уйти.
Я отбросила ее руку.
- Я могу описать квартиру твоей мамы. Вкус ее пирогов. Могу рассказать о родителях Джоша.
Куинн поднялся, глядя так, словно видел во мне опасность.
- Не знаю, чего ты добиваешься, Эйвери, но все это неправильно.
- Я знаю, о чем ты думаешь. И нет, я не безумный сталкер. Мы с Джошем женаты. И проводили вместе время, много времени, у меня остались воспоминания, которых просто не могло быть. Это был не сон. А другая жизнь, и я хочу вернуться туда.
- Мне жаль, Эйвери. Но ты не была в доме моей матери.
- В доме? – Тяжело сглотнув, переспросила я.
- Эйвери, перестань, - взмолилась Дэб.
- От меня тебе что нужно? – Спросил он.
- Я хочу, чтобы ты сказал доктору Уивер, что веришь мне. Хочу, чтобы убедил ее вернуть меня обратно.
- Эйвери! – Завопила Дэб.
Я опустила взгляд, приняв твердое решение.
- Медикаментозные искусственные комы постоянно практикуют. Вы можете распродать все мое имущество и поместить в дом инвалидов.
- Эйвери, хватит, - в голосе Дэб появилась злость.
- Он, скорее всего, с ума там сходит от беспокойства! – Закричала я. – Я должна вернуться к нему, чего бы это не стоило!
Куинн отступил на несколько шагов, и в палату влетела Парсонс.
- Все в порядке?
Я подняла на Куинна взгляд.
- Ты был влюблен в Дэб. Вы были очень счастливы, Куинн. И ты собирался сделать ей предложение.
Лицо Дэб приобрело ярко-красный оттенок, и она сделала жест Парсонс, чтобы та сопроводила Куинна из палаты.
Куинн подчинился, обернувшись на меня в последний раз прежде, чем Парсонс закрыла за ним дверь.
Дэб покачала головой.
- Почему ты не рассказала, чего добиваешься? Я сделала тебе одолжение, а ты мне солгала?
- Прости, - я вытерла щеку. – У меня осталось несколько дней, и я не знаю, сколько еще они продержат Джоша на искусственной вентиляции легких. Это решение пришло в последний момент.
Дэб присела, утонув локтями в матрасе моей кровати и уперев подбородком в руку.
- Расскажи еще.
Я всхлипнула.
- Правда?
Она искренне кивнула.
- Мы только закончили вешать последнюю картину на стене квартиры.
- Серьезно? Мне казалось, тебе не нравилось дырявить стены.
- Потому что я не ощущала квартиру своим домом. Джош не понимал моей радости при виде того, как он вбивает гвозди. – Дыхание дрогнуло. – Квартира стала нашей. Мы сделали ее своим домом.
Дэб кивнула, удобнее устраиваясь подбородком на ладони.
- Джош закончил собирать кроватку. Он хотел украсить детскую комнату предметами первой необходимости при пожаре. – Мое лицо скривилось. – Тогда мы пришли к компромиссу. Розовые и серые пожарные машины, а также фургоны скорой помощи. – Я провела рукой по плоскому животу. – Он так гордился стать отцом. И теперь никогда не сможет подержать ее на руках. Я не смогу ее подержать. И, возможно, никогда больше не обниму его.
- Ты и правда настолько его любишь? Что готова вернуться в кому?
- Это не моя жизнь, Дэб. Понимаю, что звучит безумно.
- Я тебе верю.
- Действительно?
Она кивнула.
- Но ты не можешь вернуться туда. Нам просто необходимо сделать все, чтобы Джош пришел в себя.
- Как? – Спросила я.
Она покачала головой, прижав ладонь к щеке.
- Я буду приводить тебя к нему каждый день после физиотерапии. Однажды ты убедила его жениться на тебе. Теперь убеди проснуться.
Прошло десять дней с тех пор, как я проснулась от своей так называемой жизни. Физиотерапия оказалась ужасно изнурительна. Всего семь недель, проведенных лежа без движения, и мои мышцы стали слабыми и щуплыми, но я была полна решимости добиться прогресса. С каждым днем тело становилось сильнее и, хотя я собиралась выйти из больницы под руку с собственным мужем, желание двигаться вперед постепенно угасало. Мое сердце было разбито. Любовь, захватившая меня, чувствовалась вполне реальной.
Дэб привозила меня в палату Джоша каждый день после процедур. Его тело все еще неподвижно лежало на кровати, оболочкой прежнего мужчины. Сложно было видеть его слабым и изможденным, но я продолжала разговаривать с ним часами, рассказывая о нашей альтернативной жизни, и как мы сможем снова воплотить ее в реальность, если он только проснется. Я держала его за руку, прекрасно зная о гулявших по больнице слухах, доктор Уивер назначила еще несколько тестов, заметив всплеск мозговой активности Джоша, стоило мне войти в его палату.