- Хорошо, потому что это наша песня.
Я улыбнулась.
- С каких пор?
- С этих самых.
Мои глаза поднялись к его лицу, не желая отпускать этого Джоша, который смотрел на меня, словно искал прощения, а я была единственной женщиной, кто мог даровать ему то.
- Если бы ты всегда был таким, то смог бы мне понравиться.
- Аналогично.
Я сжала губы, пытаясь подавить улыбку.
Он хотел что-то сказать, но передумал.
- Что? – Поинтересовалась я. Когда он покачал головой, снова подтолкнула его. – Говори. Смелее.
Вздохнув, он немного повернул голову и коснулся уголком губ моей кожи, прежде чем заговорить. Мои глаза закрылись от легкого прикосновения.
- Я просто подумал… мы могли бы облегчить друг другу жизнь и играть по правилам.
Мне пришлось отстраниться, чтобы заглянуть ему в лицо, успев отметить в глазах отблеск уязвимости.
- Ты первый. – Неуверенно произнесла я.
Он остановился и опустил на меня взгляд, обдумывая свои следующие слова. – Поужинаем завтра?
- Ты имеешь в виду стрипсы и острые крылышки?
Он посмотрел в потолок и сделал глубокий вдох.
- Я люблю неострые крылья, но думаю, для тебя мог бы сделать исключение.
Уголок его губ поднялся в широкой улыбке, и неважно как сильно я хотела нахмуриться, не смогла не улыбнуться в ответ.
- Хорошо.
- Да? – Уточнил он, явно ожидая другой ответ. Мне было свойственно упрямство, но никак не глупость. Джош, возможно, и слыл известным бабником, но его удивление в данный момент – все, что мне было необходимо. Он тоже менялся.
Я улыбнулась.
- Я заканчиваю в восемь. – И оставила его на танцполе, показывая Дэб, что собираюсь уходить.
- Эйвери, - передо мной неожиданно возник доктор Розенберг. Он смотрел на меня с облегчением.
- Здравствуйте, доктор.
- Здесь ты можешь называть меня Рид, - ответил он, оглядываясь по сторонам. Когда его взгляд снова вернулся ко мне, в нем было что-то новое, но узнав, как на меня смотрит Джош, внимание доктора Розенберга больше не выглядело заманчивым. – Я надеялся тебя здесь увидеть.
Я обернулась на Джоша, который следил за нашей беседой с доктором Розенбергом, сжав губы в прямую линию. Я кивнула и вежливо улыбнулась.
- Рада была повидаться, доктор. – ответила я. И ушла, все еще ощущая на себе прикосновения Джоша.
Дэб подхватила меня под руку.
- Джош улыбается. Очень глупо. Он похож на восьмилетнего мальчика рождественским утром.
Я ухмыльнулась, не в состоянии сдержаться.
- Куинн смотрит, как я ухожу? – Спросила она.
Я обернулась в сторону барной стойки и увидела разочарованный взгляд Куинна.
- Ага. Он подавлен. Ты должна была обронить свою «вонючку» подобно сумасшедшей Золушке.
- Он оставил мне свой номер. Шлепни меня по груди, если я захочу послать ему сообщение по пьяни. Куда мы сейчас?
- Домой, - ответила я. – Завтра мне предстоит десятичасовая смена и свидание. Так что необходим полноценный восьмичасовой сон.
- Домой? – Пожаловалась Дэб. – Но я еще даже не расслабилась. – Она нажала на брелок, открывая дверцы машин.
Я не стала тянуть за ручку.
- Сколько ты выпила?
Она пожала плечами.
- Только шот посланный Джошем. У тебя с ним свидание или же док решился опылить своей тычинкой твой пестик?
Меня передернуло.
- Я согласилась на свидание с Джошем, просто… не знаю… чтобы он оставил меня в покое. – Я немного приукрасила наши планы, стараясь не улыбаться, как дурочка.
- Чтобы он оставил тебя в покое? Я бы позволила ему взобраться по моему телу, подобно Кинг Конгу на Эмпайр-стейт-билдинг. – Она начала раскачивать бедрами, и я, смутившись, отвернулась. – Он на самом деле тебе нравится, - заключила она, наполовину шутливо, наполовину удивленно. – Мне кажется, это замечательно, но ты вряд ли сможешь с ним справиться.
Скользнув в машину, я подождала, когда она залезет внутрь, чтобы продолжить разговор.
- Не знаю. То, что он вытащил меня из разбитой машины, держал в своих руках до приезда помощи, изменило мое отношение к нему.
- Имею в виду… думаю…, - не в восторге произнесла она. – Возможно, его упругая задница и не причинит боли.
- Почему мы все еще здесь? Мне нужно срочно оказаться дома и решить, что, черт побери, надеть.
- Зачем? Ты все равно отмажешься. Всегда отмазывалась. – Она завела двигатель и включила радио.
- Не в этот раз.
Вид у нее был совершенно неубежденный.
- Ставлю двадцатку на то, что ты позвонишь ему в пол восьмого и скажешься больной. Ты ненавидишь свидания, и завтра к концу рабочего дня проанализируешь свои чувства к «МакТрусикам» и обнаружишь неожиданный приступ диареи.