— Не понимаю, о чем речь.
— Какую роль играет Флоренс Дженнифер в спектакле хозяина?
— Вопрос в духе театрального критика. — Кхеммат коротко засмеялся. — Мухаммед, оказывается, прав. Он специалист по точному анализу. — Биолог снова засмеялся. — Вам, кажется, небезразлична эта девица? Она здесь, у хозяина… А знаете, кто она на самом деле? Робот!
Свет фонаря в руке Пинаева дрогнул. Ждан посмотрел на Никиту с каким-то испугом, тот остался бесстрастным. И в этот момент Кхеммат прыгнул на Пинаева. Пограничник выстрелил неожиданно для себя самого.
— Ну что же ты! — с сожалением проговорил Никита, поднимая и опуская безвольную руку биолога. — Он же теперь проспит не меньше суток.
— Извини, — с трудом произнес Пинаев, лежа в трех метрах от товарища в позе боксера, пропустившего нокаут. — Он мне, кажется, что-то сломал…
— Куда он попал?
Пинаев встал, отказавшись от помощи инспектора, показал на шею.
— Пройдет. Умеет кое-что, гад! Надо было прежде всего спросить его, где база и как туда пройти.
«База в двух километрах, — брюзгливо заметил «Вася». — Скажи ему».
Никите вдруг показалось, что его накрыла холодная тяжелая тень. Он поднял голову. Невысоко над вудволлами бесшумно проплыла стая виброкрылов.
Выбежали на свежую вырубку с десятком штабелей разрезанных на плиты вудволловых стен. Запахи здесь стояли неприятные, железистые, болотные.
Штабеля были увязаны белым тросом и готовы к отправке. Попутная добыча, подумал Никита. Они не брезгуют ничем, в том числе и костяной древесиной вудволловых трупов. Жадность сгубила не одного преступника в былые времена…
Пинаев отстал, но не жаловался, он был в форме, что вселяло дополнительную уверенность в успехе задуманного. Обстоятельства складывались в их пользу, следовало использовать эффект внезапности и дар судьбы в полной мере.
Остановились передохнуть, вдыхая полной грудью прохладный воздух, пахнущий озоном и нагретым камнем.
— Наши там готовы полцарства отдать, чтобы узнать координаты базы, — вдруг тихо засмеялся Пинаев, — а мы уже здесь. Как ты выдерживаешь направление? Я бы уже давно сбился в этом мраке.
— У меня «альтер эго».
— Биоперсонком? — Пинаев был поражен, но постарался скрыть это. — И как ты его зовешь?
— «Вася».
Разговор прервался. Пинаев знал, как обидчивы искусственные интеллекты, перенимавшие многие черты личности хозяина, поэтому шутить не стал.
— Почему ты уверен, что это их основная база?
— Слишком жирно иметь на одной планете сразу три базы: две резервные и реперную. Одну я обнаружил, вернее, она меня, а эта должна быть главной.
Они снова побежали, утопая в мягкой почве, попадая в тупики сросшихся вудволловых стен, путаясь в куртинах липкой пухотравы, оскальзываясь на разваливающихся под ногами кочках гриботравы, продираясь через шпалеры паутинотравы. Этот лес был какой-то дикий, плотно забитый вудволлами, насквозь проросший травой всех видов, глухой и недобрый. Кратчайший путь к базе получался похожим на кардиограмму.
Через четверть часа остановились под сенью накренившегося вудволла, мертвого, закостеневшего и холодного.
«Вася» твердил, что база перед ними, в двух шагах, но они ничего не видели. Вернее, видели холмы, поросшие вудволловым лесом, и ни одного признака искусственного сооружения. Никита напрягал зрение, но даже в инфракрасном диапазоне не смог разглядеть упорядоченной структуры в излучающих тепло пятнах.
— Ничего не понимаю, — признался он Пинаеву. Они лежали в зарослях гриботравы, испускающей запах пыли, прибитой дождем, и прислушивались к редким звукам, долетавшим из глубины острова.
— У меня ощущение, что на нас кто-то смотрит, — сообщил Пинаев шепотом. — Может быть, здесь видеокамеры слежения?
— Не исключено, но я ничего не вижу.
— А если база находится под землей?
— Не вижу смысла прятать ее под землю. Без силового зонтика ее все равно можно обнаружить даже из космоса. А вот видеозавеса — другое дело… Ползи следом, проверим.
Никита обогнул край вудволла и пополз на холм, но не преодолел и двух метров, как руки его ушли в склон холма по локоть. Он замер.
— Я так и думал — видеошатер! Они накрыли базу голографическим миражем. Боюсь, мы нарушим поле завесы, что нетрудно зафиксировать, но у нас нет иного выхода.
Никита рывком продвинулся вперед и зажмурился от неяркого, но неожиданного света, брызнувшего в глаза.
Он оказался на краю обрыва. Под обрывом начиналась круглая долина диаметром в километр, накрытая шапкой голубого тумана, гладкая, как городская площадь. В центре долины красовалось сложное сооружение, напоминающее бабочку с распахнутыми перепончатыми крыльями, однако размеры «бабочки» превосходили ее земной аналог по меньшей мере в тысячу раз! Во всяком случае, ее тело «насекомого», похожее на тушу кита, обросшую «водорослями» и «моллюсками» каких-то деталей, достигало в длину около двух сотен метров и в высоту около сотни. Рядом с «бабочкой» располагались сооружения более простых форм: десятиметровый куб с антенной системой наверху, полосатая колонна высотой в двадцать с лишним метров, цепочка белых шатров, модуль типа «Коракл» и два пинасса.
Над колоссальным телом «бабочки» сновали диски гравикранов, перегружая что-то из трюмов «Коракла» в недра перепончатокрылого гиганта, по серо-голубому грунту бегали юркие робокары, неторопливо и целеустремленно двигались приземистые фигуры биокопов, но ни один звук не долетел до ушей разведчиков.
«Звуковая завеса, — сказал «Вася». — Страхуются они здорово. Тут такая каша излучающих источников, что я могу не справиться с идентификацией. Работай больше сам».
— Это скорее всего космодромный комплекс, — прошептал Никита едва слышно на ухо подобравшемуся Пинаеву. — «Насекомое» в центре, видимо, корабль, куб — централь, башня — склад. Что будем делать?
— Давай сформулируем задачу и составим план действий. Идем вслепую, без подстраховки, поэтому все будет зависеть не от расчета, а от дерзости.
— Согласен. Наша задача проста — найти Калашникова… если он жив, и Фло, а потом попытаться снять колпак поля с острова и дать сигнал Косачевскому. Все.
— Проще пареной репы. Если бы кто-нибудь еще посоветовал, как это сделать…
— Сам же говорил о дерзости. Будем действовать нахально, просто и прямо в расчете на внезапность. Я зайду левее и в тени этого насекомовидного корабля подойду к централи, а ты пойдешь отсюда к стоянке аэротранспорта, спокойно сядешь в куттер и будешь ждать, пока я не выйду. Возражения есть?
— Ждать не буду. Если не выйдешь через полчаса или не дашь знать, начну действовать сам сообразно обстановке.
— Годится. Как только я появлюсь в долине, начинай спускаться. И поосторожнее, пожалуйста, я трудно схожусь с людьми и не смогу найти тебе замену.
Никита отодвинулся назад, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и сделал порядочный крюк, огибая замаскированную видеошатрами долину с базой Чужих. Он вышел точно напротив перепончатого крыла странного сооружения, ничем не напоминающего космолет. Нашел глазами то место, где лежал Пинаев, никого не заметил, вздохнул и нырнул с обрыва, как в воду, соскользнув по гладкой стене почти до самого дна. Его задержал небольшой карниз, оказавшийся пузырем оплавленного камня, с которого инспектор скатился на равнину за две секунды. Весь спуск, таким образом, занял всего десять секунд.
Внизу он подобрал брошенный кем-то пустой желтый ящик и побрел к серому кубу, словно тоже был роботом, обслуживающим погрузочную площадку. Снова показалось, что сверху на него упала холодная тень. Так и есть, виброкрылы. Что им надо? Видеокамер у них нет, «Вася» бы уловил, но, может, у Чужих есть устройства, работающие в диапазоне «ям нечувствительности» нашей аппаратуры?
Стала слышна работа механизмов, словно внезапно прорвалась накидка звукоизоляции: скрипы, тарахтение, мерные удары, посвистывания и шорохи.
Здание приблизилось, полускрытое громадным, янтарно отсвечивающим, словно медным, крылом непонятного сооружения. Роботов с этой стороны не было совсем, лишь несколько многофункциональных по виду машин размером с медведя рыли траншею и укладывали в нее ярко-красные «бусы».