— Да, я бы тоже хотел послушать, что они скажут, — кивнул Гарри и с помощью Долиша поднялся на ноги. Гермиона превозмогая боль в ноге и руке тоже начала вставать, но Гарри вдруг весьма ловко усадил её обратно.
— Мадам Помфри! — позвал он громко и многие обернулись. Теперь ему никто не смеет отказать. Гермиона тяжело задышала и строго посмотрела на Гарри.
— Я пойду с тобой, — настаивала она.
— Ты останешься здесь. Ты не должна больше рисковать собой, — отрезал Гарри, смотря на неё сверху вниз, так как никогда не смотрел раньше. Словно не было пяти лет приключений, а она лишь надоедливая первокурсница.
Гермиону словно ударили в грудь ногой. Невыносимо больно и противно от собственной беспомощности. Хотелось подойти и трясти его, напомнить, кто она такая!
— Гермиона, посмотри на себя, ну куда ты сейчас пойдёшь, — запричитала медсестра, осматривая повреждения на ноге.
Гермиона не хотела думать, как сейчас выглядит, но проигнорировать разорванную почти до кости ногу не могла. Сглотнув тошноту, чувствуя солёную влагу на щеках, она смотрела, как Гарри, прихрамывая, идёт в сторону хижины Хагрида, где уже стояли Дамблдор, профессор Снейп и министр Корнелиус Фадж.
Она прикрыла глаза, желая испарится, и не видеть всего этого. Через минуту рана стала затягиваться, и Гермиона, ковыляя, пошла к матери, которая, свернувшись калачиком, лежала на походной лежанке. Гермиона вдруг остановилась, ощущая себя неживой, словно там вместе с отцом отмерла часть её души. Слёзы высохли, и она уже совсем спокойная, наложив на себя с матерью отвлекающие чары, легла за её спиной, обнимая, утешая и поддерживая.
Глава 28
— Я не понимаю Дамблдора. Если он даже учеников защитить не может, зачем ему оставаться на посту директора, — вопрошал Гарри, наблюдая за тем, как Снейп помешивал в котле зелье. Строго. Мерно. Три раза в одну, три раза в другую сторону.
Гарри пришёл к профессору на следующее утро после «бойни», так окрестил Ежедневный пророк нападение Пожирателей смерти на Хогсмид. Он почти не спал, почти не ел, почти не разговаривал с Гермионой, потому что ежесекундно задавал себе вопросы, на которые пока не было ответов. Только один человек мог пролить свет на ситуацию с Волдемортом, пославшем своих зверей напасть на детей, и с Дамблдором, который вчера на прямой вопрос Министра о защите территории Хогвартса отделался какой-то философской чушью.
Обычно Гарри видел Снейпа только на занятиях, где тот иногда подкладывал пергамент с новым заклинанием, которое потом изучалось членами Армии Дамблдора. Гарри вдруг подумал, что стоит сменить название. Профессор не игнорировал Гарри, но и старался лишний раз не демонстрировать их общение. Теперь, когда Гарри выяснил, что Драко стал пожирателем смерти, стало ясно почему. Но в это утро, Гарри не мог больше ждать. Ему были нужны ответы, и он пришёл за ними. Просто постучался в дверь личных покоев профессора, и был, что удивительно, приглашён. Наверное, такое со студентами не случалось никогда.
В комнате было невероятное количество книг, и Гарри невольно представил, что и в их с Гермионой доме будет твориться примерно то же самое. Только без котлов и тварей в стеклянных прозрачных банках, которыми были уставлены стены, как и в кабинете нынешнего зельевара Слизнорта. Гарри вспомнил про задание в отношении этого коллекционера, но сейчас важнее казалось поговорить со Снейпом.
— Сэр? — решил напомнить о себе Гарри.
— Дамблдор виноват в вашей тупости, Поттер? Как считаете?
Гарри даже опешил. И скорее не от слов, всё-таки он и сам понимал, что умом не блещет, а от тона. Снейп буквально цедил каждое слово, словно последнее, что он хотел сейчас делать это разговаривать.
— Нет, — вполне резонно ответил Гарри.
— Может, тогда объясните мне какого чёрта, — внезапно повысил голос Снейп, — вы отправились в Хогсмид, да ещё и магглов притащили?! Вас давно не пытали?! Вам напомнить, что показывала вам Беллатриса Лестрейндж в иллюзии?! Напомнить о сборищах, которые проводятся в Малфой-меноре или о том, что произошло в министерстве, — сорвался на крик Снейп. Вы роете могилу не только себе, но и остальным! Прекратите думать членом, начинайте мозгами!
— Я…
— Замолчите! Не хочу слушать ваших оправданий. Вы вчера даже половину заклинаний не использовали, которым учились. Зрелище было жалкое. Где трансфигурация? Как вообще вы додумались встать в круг, вас бы уже через пару минут задавили.
— Но мы… Погодите, вы были там?
— А где ещё по-вашему я должен был быть? Опять спасал вашу задницу и при этом старался показаться предателем. Отличная у меня работа, — почти выплюнул он. — Вы самоубийца. Смертник. Но вам-то не страшно умирать, это понятно. А про остальных вы подумали? Мисс Грейнджер потеряла отца. И никто… никто не виноват в этом больше, чем вы.
— Знаю! — заорал Гарри, чувствуя, как ком в горле мешает дышать. Справедливость каждого слова била по нервам. Захотелось обо что-нибудь удариться, убиться, сделать себе больно, но Гарри стоял и слушал отповедь профессора. — Знаю.
— С другой стороны, — вдруг совершенно нейтральным тоном заговорил Снейп. Словно он не орал секунду назад, а так и помешивал зелье для больничного крыла, где ещё лежали раненные. Он выключил горелку и взял палочку, чтобы закрыть крышкой котелок. — С другой стороны, это привлекло повышенное внимание аврората. Это лучше любых доводов доказывает, что Пожиратели нацелены убивать. И теперь Министерство не сможет закрыть на всё глаза.
— И это, — Гарри стало тяжело дышать. Он теперь совсем ничего не понимал. Он словно снова оказался в огромном лабиринте и не знал куда свернуть. — Это стоило потерянных жизней?
— Вы опять меня разочаровываете. Да, стоило, потому что в итоге спасутся гораздо больше.
Гарри встал со стула, на котором сидел и стал мерить шагами небольшое помещение комнаты, пока Снейп, как ни в чём не бывало, начал заниматься проверкой работ четвёртого курса, на котором теперь недоставало двух учеников.
— Гермиона утверждает, что нашла способ остаться мне в живых, — сказал Гарри, разглядывая прозрачное стекло полукруг, сквозь которое стало пробиваться несколько лучей солнца. Ему нужно отвлечься, а разговор о любимой прекрасно поможет. Он перевёл взгляд на Снейпа и увидел, что тот неотрывно смотрит на него.
— Какой? — Снейп отложил пергаменты и перо и приготовился внимательно слушать.
Гарри, после небольшой паузы, как смог поведал идею Гермионы, хотя сам ещё плохо в неё верил. Гермиона. Вчера она действительно его разозлила. Вот он внимателен и сосредоточен, а в следующую секунду видит её в центре круга с разодранной ногой, и теряется. Впервые ему захотелось ударить Гермиону, а это было нехорошо. Она должна понять, что ей не место в битве. Пусть сидит и планирует, а лучше вообще зароется в библиотеке и будет ждать его возвращения. Осталось объяснить это ей, когда придёт в себя после смерти отца, разумеется. Придёт ли?
— Мисс Грейнджер, уникальная девушка, — очень тихо произнёс Снейп, скорее для себя, чем в похвалу. Он встал из-за стола, подошёл к одной из полок с книгами и взял одну в чёрном переплёте. — Значит, просто Авада. И даже меч Гриффиндора не нужен.
— А он…
— В нём, как и в клыках василиска тоже яд, — спокойно произнёс Снейп и взглянул на часы, что располагались над дверью. — Идите, Поттер. Сейчас слизеринцы выходить начнут. Вас не должны увидеть.
— Конечно, я понял. Спасибо.
— За что? — выгнул бровь Снейп, смерив его презрением, но уголок его рта чуть дёрнулся. — Впрочем, если вам ещё раз захочется услышать, какой вы недоумок. Милости прошу.
Гарри не знал, каким образом. Но этот тяжёлый человек внушал ему веру в лучшее. Ведь если даже он верит в него, даже сквозь все уже совершенные ошибки, значит, у них есть шанс на победу. Том Реддл, против которого боится идти даже аврорат, будет гореть в аду.
Теперь, когда он немного успокоился, можно поговорить и с Гермионой. Она обнаружилась в большом зале. Сидела на углу гриффиндорского стола и вяло ковыряла кашу. Гарри невольно вспомнил вчерашний банкет, к еде на котором они даже не притронулись, и посмотрел на преподавательский стол. Дамблдора не было.