— Мы дети, Гермиона. Что мы можем?
— Мы умнее, и не такие ограниченные. Через месяц полнолуние, я отправлюсь на кладбище Реддлов и совершу обряд.
— Одна ты не поедешь.
— Конечно, конечно. Ты же приставил ко мне Блейза с Дином. Их я и возьму с собой.
Гарри кивнул.
— Собрание после уроков, зовите всех, — спокойно проговорил он. — Нотт всё ещё держал вскинутую руку с газетой. — Я всё объясню вечером, — рыкнул Гарри и, дёрнув на себя Гермиону, рванул в сторону ближайшей подсобки с мётлами оставляя за собой испуганных и вопрошающих соратников.
Как только они оказались отрезанными от толпы и шума, Гермиона заключила Гарри в объятия и стала покачивать как ребёнка.
— Дамблдора нет, я не могу встать во главе этого отступнического движения, зная, что не могу победить не сдохнув сам.
— Ты не умрёшь. Я не позволю. Мы уничтожим крестражи, он ослабнет и тогда победа станет лёгкой.
— Ты так легко об этом говоришь, а сколько мы потеряем людей. Сколько уже погибло, пока министерство протирало в мантиях дырки и не могло даже вычислить крыс в своих рядах? — рычал он ей в шею, всё теснее сжимая в объятиях.
— Мы должны сделать всё необходимое иначе волшебников вообще в мире не останется.
— Надо написать в международную конфедерацию магов, теперь нет времени ждать.
— Я займусь этим, но они отправят запрос в министерство и там их спокойно обманут. Кто такие мы, против всего суда Визенгамота.
— Дерьмо! — в сердцах бросил Гарри. — Я хочу чтобы ты уехала, — совершенно нерационально заявил он. Гермиона закатила глаза. — Я знаю, что без тебя нам не справиться. Просто мысли вслух, — грустно усмехнулся Гарри, посмотрев ей в глаза.
Они почти не видели лиц друг друга в темноте, но их губы и без этого знали что делать. Их притянуло как магнитом и губы слились в поцелуе. Вот только Гермиона не чувствовала и толики возбуждения или нежности, только грубую силу и обречённость, с которой Гарри пил из неё энергию и уверенность в завтрашнем дне.
— Месяц. А сейчас… — проговорил Гарри, отпрянув.
— Тренируемся, готовимся и учимся аппарации, — составила словесный план Гермиона.
— Обязательно.
— Гарри, — спросила она, когда они уже шли в строну кабинета зельеварения. — А что было в третьем письме?
— Завещание Дамблдора, — пожал плечами он. — Похоже, он знал, что откинет копыта.
Гермиона не стала ругать его за грубость и спросила:
— И что там?
— Тебе старая книжка со сказками. Рону делюминатор, а мне первый пойманный снитч.
— Бессмыслица какая-то, — тихо проговорила Гермиона, но снедаемая любопытством остановила Гарри: — А где они, эти вещи?
— В его кабинете, в шкафчике под омутом памяти.
— Когда мы пойдём?
— Можем прямо сейчас, — просиял Гарри.
— Даже не думай пропустить урок.
— Нет, нет. Я просто внёс предложение, — со вздохом сказал Гарри, открывая перед Гермионой дверь кабинета.
Глава 34
Гермиона глубоко вздохнула и с улыбкой отложила пергамент. Рядом шумели книги, отправляемые на свои места магией мадам Помфри, где-то вдалеке раздавались шепотки студентов и шелест переворачиваемых страниц древних фолиантов. Все эти звуки были для Гермионы сплошным белым фоном, ведь у неё перед глазами было самое ценное, что она держала в руках за всю свою жизнь.
Жизнь Гарри.
Подробная и точная инструкция по созданию ларца душ. Процесс занимал ровно двенадцать часов, в течении которых нужно беспрерывно чертить руны на заранее трансфигурированной шкатулке, находясь при этом в центре пентаграммы.
Гермиона трепетно прижала к себе старинную бумагу и посмотрела на наручные часы. Поезд отправлялся со станции Хогсмид через пять часов, а она толком не собралась и даже не попрощалась с Гарри. Гермиона собрала все бумаги, кивнула Дафне, которая сидела рядом за эссе для Слизнорта, и направилась к выходу. По пути в Гриффиндорскую башню поток её мыслей крутился вокруг любимого и его безумного поведения.
Он в этот месяц, как с цепи сорвался. Собрания и тренировки стали проходить всё реже, а вот обсуждения нападения на пожирателей всё чаще. У них было несколько планов атаки, причём в разных местах и в разное время суток. Некоторые планы впоследствии были жёстко отсечены профессором Снейпом, а в других он сделал несколько пометок. Гермиона же сомневалась в каждом.
— Ну что?
— Не знаю, чего-то не хватает. Нас мало. Даже с помощью авроров они задавят нас числом.
Информация о количестве пожирателей смерти стала для Гарри и Гермионы настоящей новостью. Ведь они действительно предполагали, что знают примерное число приспешников армии Волдеморта, но по словам Нотта они не учитывали тех чистокровных, кто никогда не учился в Хогвартсе.
— Как это? — возмутилась Гермиона. — А куда же им ещё податься?
— В Хогвартсе учатся самые потенциально сильные волшебники, а до остальных никому нет дела, — пояснил Нотт. — Ничего удивительного, что Тёмный лорд взял их под своё крыло. Им-то явно есть за что невзлюбить Хогвартс и его обитателей.
Тренировки же, которые хоть и проходили редко, теперь собирали вдвое больше студентов, но Гарри ими уже давно не руководил. Он занимался собственным развитием, отдав бразды правления Рону, которому это было крайне по душе. Но всё это не отменяло факта бесполезности данных занятий, особенно когда приходили сообщения от Рабастана.
— Великаны? — побелел темнокожий Дин Томас.
— Хагрид с ними так и не смог договориться, — подтвердил Гарри на внеочередном собрании ближайшего круга.
— Я слышал про вампиров, — сказал Блейз, смотря в сторону восходящей луны.
— Ты, конечно, всегда подсобишь, — возмутился Дин.
— Это факт Томас, нельзя игнорировать это. Нас либо убьют, либо кровь высосут, — на эти слова Дин как-то странно посмотрел на Блейза. Гермиона даже покраснела, когда увидела ответный взгляд. Иногда они с Дафной обсуждали отношения этих двоих и почему, они не могут найти общий язык. Гермионе предстояло с ними отправится на кладбище Реддлов и она не хотела неясностей, чтобы в случае нападения, они прикрыли друг друга и её, а не воткнули нож в сердце.
Гермиона собрала всё необходимое для поездки домой и отправилась попрощаться с Гарри. Им предстояло расстаться на целую неделю и это внушало в неё настоящий ужас, который она и сама не могла себе объяснить. Она повернула в нужный коридор, освещаемый утренним солнцем, и поёжилась от ветра, что носился как гиппогриф по небу, обдавая её уже зимним холодом. За окном землю укрыл тонкий слой снега, словно смазав всё блестящей сверкающей глазурью. Гермиона ощутила грусть от того, что в этом году в рождество не будет рядом отца.
Она корила себя за редкие мысли о нём, но события в её жизни слишком часто сменяли друг друга, как кадры в киноленте, и она не могла порой просто остановиться и погоревать. Когда всё закончится, у неё будет такая возможность. Оплакать всех кто умер и всех, кто ещё умрет. Гермиона вздрогнула от ужаса своих мыслей, но от самобичевания её отвлёк Дин. Он, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони, выходил из выручай комнаты, куда собственно и лежал путь Гермионы.
— По-моему Поттеру чего-то не хватает, — сразу заговорил Дин, как её увидел.
— Людей? — невинно поинтересовалась Гермиона, наколдовав полотенце и протянув парню.
— Секса, Гермиона. Хотя его-то как раз всем не хватает, — тяжело вздохнул он.
— Дин. Я хотела спросить про вас с Блейзом.
— А что про нас, — напрягся он.
— Мне с вами неделю бок о бок провести придётся. Я просто надеюсь, что вы не поубиваете друг друга, ваши стычки уже на грани разумного.
— Нет, — облегчённо рассмеялся Дин. — Тебя наш конфликт никак не коснётся. И да, — он замолчал, словно обдумывая целесообразность дальнейшего диалога, но всё же продолжил: — Я хотел спросить, я всё думал, думал.
— Дин, ты о чём?