Гермиона отвернулась от таких напряжённых взглядов и тяжело и протяжно вздохнула, обхватив себя руками. Не смотря, на тёплое помещение, тело стало подмерзать. А может быть душа?
— Это всё ерунда. Мы с Гарри и Луной разберёмся сами если…
— Если выживем, — согласился Блейз, принимая смену темы. — Тогда нужно отправляться, пока не стемнело совсем.
Гермиона кивнула сама себе, стараясь убрать мысли о Гарри в самый дальний уголок сознания, и решительно поднялась из кресла.
— Может быть я всё же направлюсь с вами? — в который раз предложила миссис Забини и прижала к себе Гермиону в дружеском объятии, шепнув на ухо: — Мужчины не стоят наших слёз. Будь сильной.
— Хорошо, — шепнула в ответ Гермиона, а громче сказала: — Думаю, вам лучше остаться.
— Да мам, останься пока. Если что, я позову Рики или сообщу тебе.
— Главное не опоздай, родной, — обняла его женщина и улыбнулась Дину со словами: — Будьте осторожны молодой человек и берегите моего шалопая.
Вообще эта передышка перед основным занятием, на которое требовались все внутренние и внешние силы Гермионы, была очень нужной. Ей предстояло провести сложнейшие ритуальные действия, и никакие посторонние мысли не должны были её отвлекать. Даже о Гарри и его поступке.
— Я тут спросить хотел, — заговорил Блейз, оглядывая местные по праздничному украшенные домики. От них исходил приятный красочный свет. Смешиваясь с лунным сиянием он освещал путь троих студентов, но вот от страхов не избавлял. — В общем, а что делать будем, если там появятся пожиратели?
Гермиона переступила через невесть откуда взявшее полено. Наверное, кто-то потерял, пока нёс домой.
— Именно для этого вы здесь. Вы же знаете, как себя защитить? — ответила она.
— Разумеется, как себя защитить я знаю. И, скорее всего, я бы просто аппарировал или вызвал домовика. Но тут речь о твоей защите и того ритуала, что ты будешь проводить.
— Если я не ошибаюсь, после нанесения первого десятка рун на зачарованный предмет вокруг ритуалиста создаётся некое подобие барьера, способное защитить даже от смертельного проклятия.
— Двенадцать часов?
— Да.
— Это написано в книге? То есть, точно ты не знаешь? — иронично заметил Дин.
— Ну, если так рассуждать, то я вообще ничего не знаю, а всё предстоящее мероприятие просто попытка спасти Гарри жизнь, — уже злилась Гермиона. — И если вас, что-то не устраивает, то можете вернуться в свою общую постельку и придаваться философским размышлениям о меньшинствах и запретной любви!
— Эй, — усмехнулся Блейз, подняв руки в примирительном жесте. — Не кипятись. И оставь нашу постельку в покое, если только ни хочешь присоединиться, раз уж с Поттером не вышло.
Гермиона натянуто улыбнулась и замолчала, словно размышляя.
— Я не впишусь. Слишком белая, — констатировала она.
Взрыв хохота спугнул притаившихся на ближайшем дереве ворон. Даже Гермиона улыбнулась, наблюдая за весельем парней. Но радость с лица сползла, подобно утекающей воде, когда они оказались перед вратами кладбища.
— Не самое позитивное местечко, — задирая голову, сообщил Дин. Словно кто-то думал иначе.
— Здесь чуть не убили Гарри.
— Ну, так давай уже сделаем так, чтобы у них не получилось закончить начатое. Дамы вперёд, — подтолкнул Блейз Гермиону, за что получил строгий взгляд и шепот: — Слизеринец.
Если Гермиона и думала, что им предстоит долгий поиск нужной могилы, то огромный ангел смерти с косой в руках, развеял её заблуждения. Фигура угрожающее нависала над надгробными камнями, и словно излучала мрачный свет. Здесь вообще было мрачно и темно. Если не считать света луны, пробивающегося сквозь неожиданно появившиеся тучи. И даже снег, так весело поблёскивающий в деревне, здесь словно померк.
— Я тут подумал, — тихо, словно боясь разбудить спящих, пробормотал Дин. — Пожиратели это конечно плохо, но не хуже ли будет поднять, — он кивнул на ближайшее надгробие, где был выгравирован текст: «Жил ярко, умер в тени». Имени было уже не разглядеть.
— Я не думаю, что может возникнуть подобная опасность, — так же негромко произнесла Гермиона, двигаясь вдоль ровного ряда могил. — Но и перенести ритуал, значит подвергнуть его провалу. Ибо только здесь есть та самая энергетика.
— Смерти, — закончил за неё Блейз и вздрогнул от треска, когда наступил на ветку.
— Души, — покачала головой Гермиона.
Она конечно могла говорить всё что угодно, могла говорить о душе о ритуале, о жизни Гарри. Но на самом деле её сознанием как раз и владела смерть. Близость этой самой смерти. Здесь она словно дементор бродила по улочками кладбища и навевала на прихожан ощущение отчаяния и безнадёги. Все когда-нибудь умрут, и порой Гермионе казалось, что и её этот ритуал лишь борьба со стихией, которая неизбежно накроет Гарри.
Смерть давно ходит рядом с ними, порой приближаясь, обнимая костлявыми руками, а порой отправляясь по своим делам, но не сводя с золотой троицы пристального взгляда. Гермиона вдруг представила, как будет Смерть наблюдать за предстоящей битвой с пожирателями и манить к себе всех, кому не повезло словить смертельное проклятие или напороться на зачарованный меч. Немного подрожав от тягостных мыслей, Гермиона, наконец, пришла в себя. Это было вовремя. На их пути стоял ангел смерти, а под ним могила отца Реддла. Томаса Реддла Старшего.
Троица немного постояла, а потом каждый натянул зимнее пальто по плотнее, трансфигурировал себе лопату и приказал ей копать. Это был трудоёмкий процесс. Земля мёрзлая, почти каменная. Гермиона, подумав, воспользовалась согревающими заклинаниями, но не для себя, а для того участка могилы, который ковыряли лопаты.
Когда, спустя минут пятнадцать, кричащий о богатстве гроб был поднят вверх, на треть золотая троица долго не решалась его открыть, лишь всматриваясь в пыльную поверхность дубовой крышки.
— Нам придётся это сделать.
Это была фраза, которую часто говорила себе Гермиона последние несколько дней. Знание того насколько мог быть опасным ритуал не давало ей покоя. Но Гарри она ничего не говорила, думая, что он просто не отпустит её. Теперь эта фраза была присуща ещё одной детали в её жизни. Она не сможет жить с Гарри, зная, что где-то растёт его ребёнок. Придётся отпустить Гарри и продолжать дружить с ним. Правда для этого нужно спасти ему жизнь.
Поэтому, запрятав внутренние стенания поглубже, Гермиона подошла к гробу ближе и открыла крышку магией. Громкий удар дерева о дерево спугнул новую стайку ворон и заставил вздрогнуть. Внутри лежал труп человека, одни кости — плоти уже не осталось. Лишь костная масса, одетая в дорогущего вида костюм начала двадцатого века.
Гермиона сосредоточилась на нужной форме ларца, образ она придумала уже давно, и начала произносить нужное, недавно выученное, заклинание. Тишина давила на мозг, наверное, иначе на кладбище не бывает, и любой звук вызывал острый дискомфорт, от чего напряжение в телах только росло. Парни всё время оглядывались, чувствуя себя, мягко говоря, неуютно, но в то же время с огромным интересом наблюдали за действиями Гермионы.
Всё свершилось в одно мгновение, буквально за пару взмахов ресниц. Вместо костей появился небольшой белый сундучок, квадратной формы с плоской крышкой, в центре которой находилось зеркало — обязательный атрибут ларца душ. Именно в него нужно заставить посмотреть существо, душу которого требовалось заточить.
Гермиона магией очистила пространство рядом с могилой от снега и наколдовала себе плотный ковёр. Затем села в позу лотоса и левитировала себе ларец. Она сосредоточилась на нём, уже взяв в руку перо с заточенным металлическим концом. Именно этим она будет наносить руны. Множество рун, имеющих своей целью проникновение в мир мёртвых.
— Если возникнет опасность, просто коснитесь меня рукой, — уже напевным голосом, качаясь из стороны в сторону, сообщила Гермиона.
Она чувствовала, что погружается в некий транс и ответных реплик уже не услышала, зато ощутила тепло исходящее от ларца, когда была нанесена первая руна. И свет: серебряный, мерцающий, сильно напоминающий ртуть, стал сочиться из ран, которые она наносила костной ткани. Свет расползался по земле маленькими змеюками впитываясь в почву, и не смотря на столь низкий темп распространения, уже через несколько часов вся территория кладбища была заполнена ярчайшим светом.