Принять за то,
Что всем ветрам открытый,
Что чаще был голодный,
Реже сытый.
Вдруг затоскую по июньской ночи,
Заманчивой,
Как у любимой очи.
Приму печаль
сквозной осенней рощи,
Во тьме спущусь
к шальной реке на ощупь,
Как будто и не слышу
сердца сбои,
Как будто не помечен я
судьбою.
Дожить бы до весеннего разлива,
Уткнуться ветру
в ласковую гриву,
Прислушаться,
как чибис в поле плачет…
И все-таки мне верится
в удачу.
«Кардиология. Просторная палата…»
Кардиология. Просторная палата.
Костлявый, кто-то спрятался в углу.
Так вот она —
за все,
За все расплата…
Вдыхаю воздух —
вязкую смолу.
И потолок,
Как палуба, покатый,
От лампочки —
зеленые круги,
А мысли заблудились вне палаты —
Друзья оставлены,
Не прощены враги…
А тот костлявый, в белом, шевелится,
То позовет,
То сам идет ко мне.
Хочу кричать:
«Не уходи, сестрица!»,
Но крика нет —
не по моей вине.
Не по моей вине опять не спится,
И кажется:
Я тут давным-давно…
Мне лишь бы в этом мире зацепиться —
Хоть взглядом за рассветное окно.
НЕЗНАКОМКА
Диагноз, как выстрел, точен.
Спускаюсь по виражу.
Тихонько на обочину
Из жизни ухожу.
И вовсе затих,
Подумав
О бренности бытия.
Покликать бы односумов:
«Прощайте, мои друзья!
Не поминайте лихом!»
Поглубже вдохнул глоток
И по-мужски, без психа,
Пошел на последний виток.
И встретился вдруг глазами —
Какие глядели глаза!
Коснулась лица руками —
Меня щекотнула слеза.
Слеза!..
Да не я ли матросом
Разгуливал по волнам!
Мне вскинуться альбатросом
И пасть бы к ее ногам!
Я простынь тяжелую скомкал,
Подался чуть-чуть вперед…
Спасибо тебе,
Незнакомка,
Матросы — надежный народ.
ВОСКРЕСЕНИЕ
Невзгодами с лихвой богаты,
Живем,
Нещадно жизнь кляня.
Наваливались
дни-накаты,
Как будто бревна, на меня.
Ну что ж,
И я не, исключенье —
И так,
и этак жизнь клеймил.
Не знал,
Что будет «заточенье»,
Что станет белый свет немил.
И вот пришлось:
Лежу придавлен
Больничной простыней-плитой.
Но каждой клеточкой направлен,
Стремлюсь
отнюдь не в мир иной.
Беда,
Натешившись досыта,
Быть может, стряпает кутью…
А вот душа уже открыта,
Цветет навстречу бытию.
И тянет губы, как теленок
(От счастья сам я замычал).
Не плакал я, считай, с пеленок,
А тут, брат,
чуть не подкачал.
Гляжу под чуткие ресницы
В глаза с веселой синевой:
И верю —
Ласковей сестрицы
Не знал я в жизни никого.
Теперь бы давние напасти,
Бывалой силы добрый хмель!
Я понял бы,
Что значит счастье,
Не то что мертвая постель.
«Т-ЗУБЕЦ» В КАРДИОГРАММЕ
Что значит
«т-зубец» в кардиограмме,
Узнал я на свою беду.
Я накрепко
прикован к панораме:
Который день,
Как в тягостном бреду,
Одно и то же —
Трубы кочегарок
Ленивый дым над крышами курят.
А в небе мутном
Солнышка огарок
Чуть теплится
который день подряд.