Помня дружбу монархов, мы стеснялись смеяться над Вильгельмом. Зато безжалостно издевались над Саксонским Королем. Он перед самой войной был в
Царском Селе и получил при Дворе прозвище "короля бестактностей". Из серии его "гаф" приведу одну.
На вокзале, уезжая, он простился с Государем и Великими Князьями и, не обращая внимания на Свиту, прошел в вагон. Кто-то напомнил ему, что он забыл подать руку всем присутствующим. Король подошел к первым двум свитским, подал им руку и затем, сделав в сторону остальных грациозный жест в воздухе, сказал: "Und so weiter mein lieben Herschaften"[3].
Эта фраза постоянно кстати и некстати применялась нами в разговорах с Великими Княжнами и между собой.
Однажды Княжны остались у нас завтракать и нашли, что у нас кормят лучше, чем во Дворце.
"Мы Вам будем оставлять порции"…
По вечерам Княжны вызывали к телефону тех, кто был на ногах. Всегда казалось, что во время разговора по дворцовому проводу кто-то подслушивает.
Сказали Княжнам.
"Мы к этому привыкли. Во Дворце это всегда так".
Младшие Княжны завидовали старшим. Они не носили сестринских одеяний и бывали у нас лишь раз в неделю. По рассказам старших Княжон, Они были ежедневно в курсе всех мелочей нашего быта.
Была у нас сиделка немного глуховатая. Производила она впечатление придурковатой. Поручик Соседов как-то поспорил с ней.
— Сестра, да Вы просто того. У Вас не все дома.
— Конечно, не все дома, — ответила та, — у меня дядя на войне.
Все захохотали и следом рассказали Княжнам. Через неделю приезжают младшие
Княжны. Первый вопрос:
— Соседов, покажите, у кого дядя на войне.
У нас в палате Великая Княжна Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна.
Поздоровались. Неловкое молчание.
О. Н. — "Что у вас нового?"
"Ничего, Ваше Высочество, вот Соседов вчера градусник разбил… "
Молчание.
"Ваше Высочество, что Вы вчера делали!"
О. Н. — "Ездили в Петербург".
"Ваше Высочество, такого города в России нет".
О. Н. — "Не придирайтесь, Петроград. Были в Н-ском лазарете".
"В каком месте, Ваше Высочество?"
О. Н. — "Не помню на какой улице. Знаете, мимо Александрийского театра, потом по такой желтой улице и дальше через мост с черными башенками… "
Т. Н. — "Ольга нашла в лазарете одного офицера Своего полка. Счастливая… А
я вот уже три недели не могу добиться, где мои раненые уланы.
О. Н. — "Что Вы вчера вечером пели?"
"Мы, Ваше Высочество… Откуда Вы знаете?"
О. Н. — "Михалевский говорил Марии по телефону, что у Вас в палате поют…
Нет, скажите, что Вы пели?"
"Одну старую песню. Не пели, а напевали".
О. Н. — "Напойте сейчас".
"Что Вы, Ваше Высочество, не могу — я раненый".
Княжны смеются: "Вы же ранены в ногу".
"Княжна Гедройц говорит, что весь организм потрясен нервно".
Т. Н. — "И у Вас дядя на войне?"
Общий смех.
О. Н. — "Нехорошо. Вы должны спеть, хоть вполголоса".
"Пусть Соседов напевает. У меня ни голоса, ни слуха".
Вполголоса мы затягиваем:
Княжны смеются и требуют продолжения. Мы поем смелее:
Из соседней палаты входит офицер:
"Ваше Императорское Высочество, разрешите доложить".
Т. Н. — "В чем дело?"
"Ваше Императорское Высочество, у нас в палате все волнуются. Вы сегодня не хотите к нам зайти".
Княжны: "Подождите. Мы сейчас. Разве Мама начала обход?"
"Последнего понесли на перевязку уже пять минут назад". Княжны: "Надо уходить. До свидания". "Ваше Высочество, а Вы знаете песню?.. Княжны (в дверях): "Завтра споете". Выйдя в коридор, Ольга Николаевна оборачивается:
"Тсс, Мама' идет…"
Великие Княжны хорошо знали личный состав Гвардейского экипажа. Всех офицеров яхты "Штандарт" называли по фамилии. Знали также и многих матросов.
Любимчиком был дядька Наследника матрос Деревенько. Он бывал у нас в лазарете. Полный, высокий, краснощекий, черный, отталкивающий. Наследник его очень любил. После революции Деревенько остался во Дворце, быстро распустился, стал спекулировать на заказах обуви и был уволен. Он оправдывался нуждой и многосемейностью…
В Гвардейский экипаж выбирали матросов по наружности. Красавцы были на подбор. Даже в приеме офицеров обращали внимание на внешность. Все были хороши, начиная с командира — Великого Князя Кирилла Владимировича…