Пролог. "Знаешь?"
Мирайтел де Кристафф.
Отрывок из сожженого дневника.
Страница десятая, та, что всегда в крови...
"Мир, привычно тяжелый, всегда вертелся вокруг меня. Он проникал, как яд, в легкие. Выжигал душу, выламывал пальцы и все время ставил подножки, словно это весело. Словно так надо. Будто бы это нормально.
А вы когда-нибудь пытались убить человека? Нет? Зря, это слишком просто, чтобы можно было позволить себе остановиться. И я все ниже и ниже, глубоко по шею, увязал в болоте греха, разврата и грязи. Иногда, вполне физической.
Пока не пришла Она.
Так вот, вы пытались убивать? Я - да. И, самое ужасное, тогда меня никто не остановил.
Казалось, что в любой момент жизнь мне подвластна. Но, на деле, скоропостижна и совершенно обманчива. Однажды, я споткнулся. Очень сильно. С разбега прыгнул в пустоту, если уточнять.
Но... даже падший ангел может расправить крылья - чем я хуже? Оказалось, я все-таки хуже. И соскребал я себя сам, по кусочкам, со дна того обрыва. Иначе было никак.
Хотелось умереть. Жаль, что я бессмертен.
Хотелось жить. Жаль, что я столь жалок.
У меня не было сердца. Или оно не билось. Не знаю. Но в один момент оно чуть не сломало мне ребра, стоило Ей ударить меня. Накричать. Вернуть к жизни.
Или же я погиб настолько, чтобы больше никогда не просыпаться?
Еще не знаю, но до трясучки хочется вонзить зубы в мягкую плоть. Так, чтобы жертва кричала. Плакала. Молила. Агонизировала. И весь ее страх и отчаяние, словно кисель, наверняка студили бы ее кровь, заставляя впиваться в белую кожу все глубже.
Или же от того, что она всего-лишь умирала? Разве это хоть когда-нибдуь имело значение?
У вампиров нет сердца. Или же, скорее, чувств?
Я не знаю. Я знаю точно, что через пару сотен лет все мы начинаем сходить с ума. Я вижу свое безумие так отчетливо, что разорвать пальцами грудную клетку не кажется таким уж странным.
Я схожу с ума. Или уже сошел.
И пока ее губы накрывают мои. Пока мимолетный поцелуй весь пропитан тугой кровью. Пока она дрожит в белом платье жертвы... Я буду сходить с ума все быстрее и быстрее. Ведь ничего ужаснее своей любви я представить не могу.
Вам нужен монстр?
Хорошо, что я не из тех, кто спрашивает.
Но от чего же с каждым днем мне хочется кого-то убить все сильнее?
Вы когда-нибудь убивали? Зря. Ведь на моих руках столько крови, что я вижу, как она марает все, до чего я прикасаюсь.
И Она тоже уже вся "грязная", ведь желание трогать ее - сильнее любой жажды. Любого безумия.
Сильнее меня, если уточнять.
Когда-нибудь я убью ее, но пока еще ток крови в ее венах так возбуждает, что поднять руку на свое сокровище я не в состоянии.
Надолго ли?"
За два года до полного безумия графа Кристаффа.