— О, да. И насколько я помню, король Брион убил вашего первого мужа, не так ли? — мягко произнес Лорис, глядя на Кэйтрин прищуренными глазами.
Кэйтрин с мрачным видом отвернулась к окну.
— Да… И моего первенца, он тогда был совсем еще младенцем… — Она вздохнула и перекрестилась, опустив голову. — Но тогда я была молодой. Теперь я уже не молода. И сын Бриона убил еще двоих моих детей. Если он убьет еще и Итела, все будет кончено. Даже если мы с Сикардом останемся в живых, я слишком стара, чтобы обзаводиться новым потомством.
— Господь не допустит этого, — без особой уверенности произнес Лорис. — Но если такое все же случится, есть еще одна ветвь королевского рода Меары, род Джедаила. И я полагаю, есть еще младшая линия, ведь так? Рэмси Клумский, да?
Грубая бесцеремонность его слов лишила всех членов Меарской королевской семьи дара речи. Кэйтрин побелела так, что ее кожа стала почти одного цвета с платьем и чепцом; Сикард застыл на месте. От красивого лица юного Итела отхлынула кровь, и принц, откинувшись на спинку скамьи, безмолвно смотрел на своих родителей, и его светлый плащ внезапно стал похож не на гордое боевое знамя, а на похоронный саван.
— Ох… да ты просто грязный ублюдок, Лорис! — прорычал Брайс, утешающим жестом опуская руку на плечо юноши и сверля архиепископа взглядом. — Что ты болтаешь!
Лорис в ответ лишь пожал плечами, внимательно рассматривая свои холеные руки.
— Не дерзи, Брайс, — сказал он наконец. — Мы обязаны быть реалистами.
— Отлично, — сказал Сикард, справляясь наконец с собой. — Так будем же реалистами. Джедаил священник. Если даже ему придется занять место Итела, линия на нем прекратится. И ни к чему напоминать о том, что в Рэмси течет кровь та же кровь, что и в Келсоне, только по младшей ветви.
— Ну, об этом незачем знать тем, кто будет защищать Меару, — спокойно ответил Лорис. — А старшей ветви Джедаила вовсе ни к чему обрываться на нем самом. Она может продолжиться точно так же, как продолжилась линия Халдейнов, когда Синхил Халдейн, священник, восстановил трон Гвиннеда двести лет назад.
— Как это произошло? — спросила Кэйтрин.
Лорис позволил себе легкую усмешку.
— Обеты священника могут быть сняты с него, как были сняты с короля Синхила. Я уже говорил с ним об этом, и он согласен.
Сикард, обменявшись негодующим взглядом с Ителом и Брайсом, засунул большие пальцы рук за оружейный ремень и с отвращением отвернулся.
— Полагаю, ты даже не подумал о том, что это несколько преждевременно?
— Нет, всего лишь предусмотрительно, — ответил Лорис. — Если, конечно, вы не предполагаете, что Меара окончит свое существование со смертью основного наследника. — Он холодно улыбнулся. — Ну, конечно, ты ведь не королева, верно, Сикард? Ты лишь муж королевы. Три поколения королев боролись за сохранение прав престолонаследия, но ты имеешь с этим дело меньше двух десятков лет, да и то, извини за напоминание, лишь в роли принца-консорта. Так что от тебя едва ли можно ожидать понимания.
Ошеломленный Сикард резко повернулся; Брайс яростно пнул одно из длинных поленьев, лежавших с краю в камине, пустив фонтан искр, и тоже обернулся к архиепископу.
— Лорис, даже если бы ты действительно был архиепископом… ты просто надутый осел! — рявкнул он, протягивая руку и останавливая Сикарда. — Нечего удивляться, что тебя выкинули из Гвиннеда!
— Придержи язык, Трурилл!
— Брайс, прошу! — вмешалась Кэйтрин. — Сикард, умоляю тебя…
— Простите, мадам, но дело зашло слишком далеко, — возразил Брайс. — Мы намерены выиграть битву, Лорис. Если, конечно, ты и твои чертовы коннаитские наемники сделаете то, чего от вас ожидают.
— Они сделают то, за что им заплатили, — сухо ответил Лорис. — И если армия под командованием милорда Сикарда сделает то, что она должна сделать, Мак-Лайн окажется в ловушке, из которой невозможно будет сбежать.
— Он и не сбежит! — рявкнул Сикард.
— Так же, как не сбежал тот мальчишка Мак-Ардри, когда ты отвечал за него прошлой осенью? — поинтересовался Лорис.
Юный Ител покраснел и резко вскочил на ноги.
— Я убью этого Дугала Мак-Ардри! — закричал он.
— Ты отправишься со мной и Брайсом навстречу Халдейну, — возразил его отец. — Я сам разберусь с моим дорогим племянником… и с Мак-Лайном.
— Ты можешь достать этого парнишку, — сказал Лорис. — Ты можешь даже управиться с Мак-Лайном на поле боя… хотя я надеюсь, что тебе не придется убивать его в открытую. У меня кое-что приготовлено для нашего дорогого епископа-герцога Дерини. Если он попадется в мою западню, он мой!
— Да уж, пожалуй, для тебя самого будет лучше, если ты доберешься до него первым, — с отвращением сказал Сикард и отвернулся.
Они еще несколько секунд сердито перебрасывались словами, но уже остывая, — и наконец стук в дверь возвестил о прибытии епископов Креоды и Джедаила, в алых ризах поверх обычных священнических облачений. Старик Креода в своих епископских регалиях выглядел именно почтенным жрецом, но на Джедаиле риза казалась скорее королевской мантией, нежели чем-то церковным; он наклонился и поцеловал свою тетушку в щеку, и его серебристые волосы вспыхнули короной над его головой, когда он вошел в круг солнечного света. Если он и заметил явно прохладные взгляды Итела и Брайса, то не дал этого понять.
— Ваше королевское величество, — произнес Креода, торжественно склоняясь перед Кэйтрин, — ваш эскорт готов. Ваши подданные ждут вас.
Кэйтрин, бросил на Лориса уничтожающий взгляд, встала и расправила юбку платья.
— Благодарю вас, епископ Креода. Мы готовы.
Пока она поправляла маленький чепец, прикрывающий ее седые волосы, Сикард принес с другого конца комнаты ее шкатулку и опустился перед королевой на одно колено, чтобы ей удобнее было взять из шкатулки корону. Когда Кэйтрин надела ее, рубины и сапфиры, усыпавшие золотой обруч, вспыхнули в солнечном свете, наделив бледное, усталое лицо истинно королевским величием. В это мгновение она и выглядела королевой до самых кончиков ногтей, и все присутствовавшие в комнате опустились в знак почтения на колени — даже Лорис.
— Вы будете править суверенной и обновленной Меарой, миледи… я клянусь в этом! — воскликнул Брайс, пылко целуя руку Кэйтрин.
— Да, мадам, так будет! — с энтузиазмом поддержал его Креода, а за ним и Джедаил, и — куда более сдержанно — Лорис.
Затем ее супруг повел ее к выходу из гостиной; Лорис и его клирики шли следом, за ними — Брайс и Ител, тихонько говоря между собой о чем-то и то и дело поглядывая на гордого архиепископа, шествовавшего перед ними.
Глава VIII
Несется конница, сверкает меч и блестят копья.[9]
Все последующие недели быстро дали почувствовать всю суровость войны как бунтовщикам, так и сторонникам Халдейнов. Понимая, что соединение армий Кассана и Халдейнов развеет все надежды Меары, в соответствии с разработанной стратегией преследования и заманивания в ловушку Брайс и Ител поспешили на юг и восток, чтобы тянуть время и задержать продвижение Келсона, в то время как Сикард и главная часть армии Меары играли в кошки-мышки на севере, начиная маневры, которые, как они надеялись, завлекут в капкан кассанских новобранцев под командованием Дункана. Первые стычки противников оказались совсем не такими, как ожидали полководцы Гвиннеда, и в особенности был изумлен сам Келсон.
— Я думал, мы столкнемся с более традиционным сопротивлением здесь, на юге, — сказал он Моргану, когда они отразили очередной ночной налет на их лагерь. — Мы еще ни разу не видели достаточно большого отряда, всего сотня-другая человек. Я начинаю сомневаться, имеем ли мы вообще дело с армией как таковой.
Морган, стиснув зубы, наблюдал за тем, как сержант-улан приканчивает гнедую кобылу, — одну из почти дюжины лошадей, которым противник перерезал поджилки во время налета. Кровь черным фонтаном хлынула в свете фонаря, и юный Брендан уткнулся лицом в бок приемного отца.