Она поднялась на всё еще слабые ноги, сделала пару нетвердых шагов. «Как я найду дорогу в темноте?» – пришла в голову беспомощная, отвратительно-плаксивая мысль. Раньше Эли никогда не жаловалась даже самой себе, и ей было неприятно то, каким бессильным и сломленным ощущала теперь свое тело.
Но не успела она изругать себя за слабость и уязвимость, как новые тени заплясали вокруг нее – только на этот раз они были молчаливы и холодны. Настал черед созданий Иного мира – тех самых, что были призваны в свидетели феей, – принести Эли свой дар. Ее воспаленных глаз, горевших от речной воды и песка, коснулась мягкая прохлада, и в следующий миг девушка поняла, что видит погруженный в сумрак лес таким, каким не видела никогда ранее: ее зрение стало зрением ночного зверя, которому достаточно легчайшего отблеска луны, чтобы видеть лесные тропы так же ясно, как и днем. Она потянула носом – никогда еще он не чуял так много запахов!
– Столько особых подарков для обычной человеческой девчонки! – сказала Эли, криво усмехаясь. – И всё для того, чтобы я смогла умереть от неразделенной любви согласно договору, записанному в незримых книгах?
И она, отбросив в сторону напрочь испорченные водой башмаки, побежала меж деревьев, ступая с каждым шагом все тверже и увереннее. Новообретенное звериное чутье вело ее точнее любой карты: она теперь понимала, в какой стороне Терновый Шип, предчувствовала овраги, легко угадывала впереди полосы непроходимого бурелома и наполненные стоячей водой канавы, где даже опытный охотник переломал бы ноги. Ничто в ту ночь не могло остановить ее на пути к Ашвину. И лес, и магия были едины в своем желании сберечь Эли от опасностей.
Глава 12
К усадьбе Эли вышла ближе к полуночи, и она знала, что опередила чужестранцев, ведь не было короче пути, чем тот, по которому она пробиралась сквозь лесную чащу. Одним прыжком она перемахнула через ограду и мимоходом удивилась своей ловкости. Впрочем, объяснение было простым – вновь явила себя магия, которой было угодно вести Эли к смерти, обозначенной в договоре. Проклятие феи оказалось щедрым до расточительности: оно не жалело волшебства, чтобы исполнить волю своей темной создательницы. Казалось, потребуйся Эли перелететь через пропасть, чтобы встретиться с Ашвином, – и оно подарит девочке крылья. Думая об этом, она то скрипела зубами от злости – на фею и на себя, так легко принимавшую хитрые подарки, – то испытывала прилив сил: невозможно проиграть в бою за жизнь Ашвина, если твои временные союзники так сильны!
«Он там, там!» – явилась мысль, едва только Эли заметила отблеск свечи в одном из окон на втором этаже дома.
Как дикая кошка, она взобралась по стене, цепляясь окрепшими ногтями за старые бревна, и, захлебнувшись от внезапного волнения, заглянула в окно.
Действительно, там был Ашвин: он сидел за письменным столом, что-то сосредоточенно читая при свете свечи. «Не видела никого красивее…» – запело что-то внутри Эли, и она от досады зарычала на саму себя совершенно по-волчьи: глупое сердце! Как ты не можешь понять, что все это обман, наваждение? Но девушка добралась к нему, пройдя сквозь темный лес, переплыв через глубокую реку, и, следовательно, должна была что-то сказать.
– Ашвин! Ашвин! – позвала Эли тихонько и поскреблась в окно, как ночная птица.
Он не сразу услышал ее. Нахмурился, склоняя голову из стороны в сторону, и его пепельные волосы заблестели в теплом свечном свете. «Красивый! Красивый…» И вновь Эли застонала от досады, желая отхлестать себя по пылающим щекам.
Нерешительно он подошел к окну, вглядываясь в темноту, однако отпрянул, когда Эли вновь позвала его по имени.
– Кто там? – воскликнул он не столько испуганно, сколько взволнованно. – Если ты лесной дух, то уходи! В моих краях запрещено говорить с нечистыми созданиями!
– Открой окно, Ашвин! – тихонько просила его Эли, с трудом преодолевая робость. – Я всего лишь человек – такой же, как и ты. Мне нужно сказать тебе что-то очень важное!
Ее шепот, казалось, зачаровал Ашвина. Его взгляд оставался недоверчивым и настороженным, однако шаг за шагом он подходил к окну, за которым виднелось бледное личико с лихорадочно горящими глазами.