А пока Ашвин, онемев от восторга, силился что-то сказать, Одерик, переглянувшись с улыбающейся Маргаретой, восхищенно заметил:
– Ну вы и пройдоха, сударь!
– Мы даем свое родительское согласие, – торопливо прибавила к этому Маргарета. – Пусть женятся как можно быстрее!
– Крестный! – вскричал Ашвин, обнимая Эли и кружа ее по кабинету. – Ах, крестный… Да вы совершили самое большое чудо в этой истории!
– Только никогда и никому об этом не рассказывайте, – умоляюще сказал господин Эршеффаль, оглядываясь по сторонам. – Я давно уже понял, что не желаю входить в историю – ни как герой, вернувший на трон короля, ни как безнравственный подлец, лишивший королевство наследника…
– Я полагаю, госпожа Беренис что-нибудь придумает и трон не будет долго пустовать, – отмахнулся Ашвин. – Наверняка у нее на примете есть кто-то, куда более подходящий на роль правителя!
И он принялся хохотать так заразительно и искренне, как только может хохотать человек, избежавший чего-то воистину ужасного. Вместе с ним хохотала и Эли, а еще, конечно же, они обнимались и целовались бесчисленное количество раз – не забывайте, что наш герои были совсем юными влюбленными людьми, успевшими за одну ночь несколько раз попрощаться навеки и вновь обрести друг друга.
– Удивительно! – сказал Одерик, отпив в очередной раз вина, которое разволновавшийся господин Эршеффаль разливал теперь вдвое щедрее. – Происходило столько всего волшебного, магия была повсюду, куда ни плюнь, – но самое полезное из чудес сотворилось скучнейшим образом – из пресной буквы закона! Господин крестный, вы соединяете влюбленные сердца куда лучше, чем любая фея!
– Чем меньше волшебства – тем надежнее! – поддержала его Маргарета, с умилением глядя, как уставшие Эли и Ашвин, так и не разомкнув объятий, задремали, устроившись в уголке дивана. – Все устроилось как нельзя лучше. Мы будем вечно помнить вашу доброту, сударь, и надеемся, что вы станете частым гостем в Лесном Краю. Наш дом, разумеется, не сравнится в роскоши с вашим, но мы всегда будем рады вас видеть. Тем более что мы теперь в некотором смысле породнились. Меня, правда, немного волнует то, что наши дети слишком юны для брака…
– Ох, давай начнем беспокоиться об этом хотя бы начиная с послезавтра, а еще лучше – как вернемся домой и отдохнем как следует после всех этих приключений! – взмолился Одерик. – Дворец господина Эршеффаля прекрасен, а его вино – еще лучше, но я так соскучился по прежней жизни, что больше думать ни о чем не могу! Никогда бы не поверил, что когда-нибудь скажу это, но я бы все отдал, чтобы сейчас расцеловать свою почтенную тещу и узнать, что она по-прежнему в добром здравии. Дети живы и счастливы – вот что главное. Чудесный финал ужасной истории… Точнее говоря, наоборот – финал совершенно лишен чудес, и это замечательно! Скажем еще раз спасибо господину Эршеффалю, лучшему из крестных, да не прогневаются сударыни феи на меня за эти слова…
– Вы преувеличиваете мои заслуги, – сказал опекун, порозовев на этот раз не из-за вина и даже не из-за волнения, а исключительно от чистосердечного удовольствия с небольшой долей смущения. – Если разобраться, я окончательно испортил эту историю. Вы как смогли избавились от волшебной составляющей, а я сделал так, что в ней теперь нет даже принца…
– Лучше и не придумаешь! – хором ответили на это Одерик и Маргарета, а господин Эршеффаль немедленно наполнил бокалы, чтобы успеть выпить за это до рассвета.
Эпилог
Прибавить к этому, пожалуй, нечего, не считая того, что одна крошечная старушка, живущая в старом домике среди яблоневого сада, услыхав от пары летучих мышей – сплетниц про поспешную свадьбу Эли и Ашвина, долго гневалась и колотила поварешкой по котлу с колдовским зельем, пока ядовитая пена не пошла через край.
– Ну что ж, – проворчала она, немного успокоившись, – и все-таки моя взяла! У девчонки не будет особой судьбы, как я и обещала. Выйти замуж за обыкновенного человека и жить с ним счастливо в лесной глуши – что за пошлость! Что за дурновкусие! Воистину, они недостойны не только моих милостей, но и мести! Сосредоточусь-ка я на ком-нибудь поинтереснее… Эй, мыши! Что там слышно о гордячке Беренис? Поговаривают, она вот-вот сама станет королевой – самое время напомнить ей о нарушенном уговоре и стребовать долг…