Дел было много, а времени в обрез.
Примула шагала по машинному отделению, крепко прижимая Королевского Михаила к своему розовому платьицу. Сегодня в машинном было жарче обычного, больше пара, громче перестук механизмов, раскатистей металлический лязг. Примула прижала к себе Михаила ещё крепче — даже без головы это был ласковый мишка.
На кухне она чувствовала себя как дома. В машинном отделении немного робела.
Но сейчас было не до страхов.
Она остановилась перед дверью кабины управления и передней правой лапой Королевского Михаила нажала кнопку. Изнутри раздался крик:
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — И в расчищенных кружочках на стекле появились два вращающихся карих глаза. Примула показала Медведя.
Секундное затишье — если можно говорить о затишье в машинном отделении — потом истошный вопль изнутри:
— ДА-А-А-А-А! — Затем звяканье пяти снимаемых цепочек и скрежет десятка отпираемых замков. В дверях стоял Старшой, мотая подбородком, готовясь произнести какую-то неслыханную глупость.
Примула его опередила.
— Слушайте, принц, — сказала она. — Эго ваш Медведь, но даже вам должно быть понятно, что у него непорядок с головой. Не стану врать, мы украли части, которых у нас не было. Но это, конечно, ваш Медведь, и всегда был вашим, так что, на мой взгляд, вся эта петрушка с Состязанием — чушь собачачья. Если хотите быть глупым, корчить из себя благородного и короля, я отнесу его назад. А могу сшить его моей проворной иглой, и он будет как новенький. И забудем всю эту дребедень с Состязанием, и вы сможете сделать то, чего хочет Кассиан. Идёт?
Старшой шевелил пальцами, разрываясь между любовью и долгом.
— Так хорошо пахнет, — бормотал он. — Прафила есть прафила, но украден он у меня рефолюционерами, педняга, пез голофы. ПРИ АФАРИИ РАЗПИТЬ СТЕКЛО! — Он схватил молоток и с размаху разбил стеклянный ящик, где помещалась голова Королевского Михаила в позолоченной железной короне.
Осколки разлетелись по всей кабине. Голова выкатилась. Примула подхватила её.
— Один момент, — сказала она и, прищурив глаз, держа иголку против лампы, вдела в неё нитку.
Всё было сделано в два счёта.
— Получайте, — сказала Примула и бросила Старшому его Медведя.
— Не просать педнягу! — рявкнул Старшой.
И его захлестнула волна чувств.
Читатель, это было страшное зрелище. Огромный мужчина в синем с золотом мундире целовал своего мишку. Он обнимал его. Он нюхал его, капал на него слюнями и опять обнимал. Примула была вынуждена отвернуться.
И увидела Кассиана — одна бровь у него всползла чуть ли не до середины замасленного лба, на лице застыли ожидание и радостная надежда…
— НЕ-Е-Е-ЕТ! — взревел Старшой. — НИЧЕФО НЕ ПРОИСХОДИТ!
— Прошу проще…
— Я нажимаю жифотик, — заныл Старшой и нажал. — МОЙ АЛЖЕРНОН ДОЛЖЕН ГОФОРИТЬ: «ДОПРЫЙ ФЕЧЕР, ФАШЕ КОРОЛЕФСКОЕ ФЫСОЧЕСТФО. Я ЖЕЛАЮ ФАМ МНОГО ТРЕСКИ И СОФЕРШЕННО НИКАКИХ ФУЛКАНОВ». Но я ЖМУ и я ЖМУ и НИЧЕФО! Ни КИЛЬКИ, ни ГЕЙЗЕРА…
— Ох, — сказала Примула. — Неправильный Медведь. — И не успел принц Беовульф опомниться, как она выхватила из его рук заплесневелого мишку и бросилась к угольной куче.
— Что случилось? — спросил Кассиан. — У нас мало времени.
— Спокойствие, только спокойствие, — сказала Примула. — Мне надо поговорить с Маргариткой. Оставайся у вентилятора.
— Но…
Но Примулы уже и след простыл.
15
Секундная стрелка двигалась очень медленно. «Я схожу с ума?» — подумал Суперинтендант Стулле Ларсен, рефери. За вторую секунду отсчёта он успел вынуть из кармана сэндвич с сыром и съел его, особо не торопясь. Он сказал:
— Я не верю этим часам.
— Корабельное время есть корабельное время, — раздался голос Капитана, красивый, но очень флотский. А голос из толпы вопросил:
— МЫ ВЕРИМ КОРАБЕЛЬНЫМ ЧАСАМ?
— ДА-А-А-А! — взревела сотня глоток.
— Тогда СЧИТАЙТЕ!
— ДВА! — грохнула толпа.
Под жутковатый скрип и скрежет часов Суперинтендант Стулле съел второй сэндвич, ещё более не торопясь, чем первый…
— ТРИ!
И опять долгая пауза.
— В следующий раз громче! — крикнул из толпы чей-то голос Это была Маргаритка. Шнифера Брякнулла надо было разбудить, и громкий крик тут был бы как нельзя более кстати.
— Ч-ЧЕ… — зашипела публика.
— Рано! — крикнула Маргаритка. Кассиан переборщил с клеем. С часовой стрелки свисала длиннейшая чёрная сопля. Лунообразное лицо Гильдии-Строительницы с носом-кнопочкой было обращено к циферблату.