- Все хорошо. Но спасибо.
- Честно, - сказал он. - Я тебя не покусаю.
Спенсер ненавидит, когда люди говорят так.
- Я врач, - продолжал Рен. - Я уверен, что это твоя дельтовидная мышца.
- Эм, хорошо…
- Твоя плечевая мышца. - Он показал жестом подойти поближе. - Всего лишь. Серьезно. Нам нужно размять мышцы.
Спенсер пыталась не замечать скрытый подтекст. Он был врачом, в конце концов. Он вел себя как врач. Она отклонилась к Рену, он положил руки на середину ее спины и принялся разминать ее мышцы. Спенсер закрыла свои глаза.
- Ух, ты. Это удивительно, - прошептала она.
- У тебя просто немного затекли мышцы, - он произнес их латинские названия, и девушка не удержалась от смешка. Спенсер старалась не хихикать при слове мешок. Когда его руки попадали в ее спортивный лифчик, ей становилось трудно дышать. Она устала думать о несексуальных вещах - дядиных волосах в носу, о лице ее матери, когда Спенсер упала с лошади или о ее кошке, Китти, которая однажды убила цыпленка и притащила его прямо к ней в спальню. "Он просто доктор, - сказала она себе." Это именно то, что делают доктора"
- Твоя грудная мышца тоже немного устала, - сказал Рен и переместил руки на переднюю часть ее плеч. Он снова запустил руки в ее лифчик, и бретелька упала с ее плеча. Спенсер задержала дыхание, но он не убирал руки. Он врач, снова напомнила она себе. Но затем она поняла. Рен - студент-первокурсник медицинского училища. Он будет доктором, поправила она себя. Один день. Примерно в 10 лет.
- Эм, где моя сестра? - тихо спросила она.
- В магазине, я думаю. Волна?
- Волна? - Спенсер отскочила от Рена и поправила бретельку лифчика, - Волна всего в миле отсюда! Если она и правда уехала туда, она просто возьмет сигареты или еще что-нибудь. Она может вернутся в любую минуту!
- Я не думаю, что она курит, - покачал он головой.
- Ты понял, что я имела в виду! - Спенсер подхватила свое полотенце и принялась яростно вытирать голову. Ей было так жарко… Ее кожа, кости, все органы и нервные окончания как будто опустили в ванну с кипятком. Она поднялась и отправилась в дом, искать огромный стакан с холодной водой.
- Спенсер, - Рен вышел за ней, - Я не имел в виду… Я просто пытался помочь!
Но Спенсер не слушала. Она побежала в свою комнату и огляделась. Ее вещи по-прежнему были разложены по коробкам для переезда в сарайчик. Внезапно она решила все разобрать. Ее драгоценные коробки должны быть рассортированы по ценности. Ее компьютер был сложен вместе с английскими газетами двухгодичной давности, и даже на них сзади стояла оценка «отлично». Все это время они лежали под кроватью, теперь их явно нужно выбросить. Спенсер уставилась на книги в коробках. Они должны быть рассортированы по названиям, а не по авторам. Очевидно. Она вынула их и начала раскладывать. Первыми были «Альдютер» и «Письмо Скарлетт».
Но к тому времени, когда девушка добралась до «Утопии ошибочны», она все еще не чувствовала себя лучше. Включив компьютер и достав свою крутую беспроводную мышь, Спенсер потерла шею.
Открыв почту, она обнаружила одно непрочитанное письмо. В теме было написано «Термины SAT». Заинтригованная девушка открыла его.
Спенсер,
Вожделеть проще всего. Когда кто-то чего-то желает и жаждет, обычно это что-то он не может получить. У тебя всегда были с этим проблемы, не так ли?
- Э.
Желудок Спенсер сжался. Она огляделась.
Кто. Черт возьми. Мог. Видеть?
Она бросилась к самому большому окну в своей спальне, но на дорожке возле их дома никого не было. Спенсер огляделась. Несколько машин мигало вдалеке, садовник соседей стриг траву с другой стороны дома. Ее собаки гоняются друг за другом во дворе. Птицы сидели на телефонных проводах.
Вдруг что-то привлекло ее внимание в верхнем окне соседского дома: там мелькнули светлые волосы. Но новая семья же была черной? По спине Спенсер потек холодный пот. Это было старое окно Эли.
8 Глава.
Ханна опустилась на мягкую диванную подушку и попыталась расстегнуть джинсы Шона.
- Стой, - сказал Шон. - Мы не можем…
Ханна загадочно улыбнулась и поднесла палец к своим губам. Она начала целовать шею Шона. Он пах Lever 2000 и, неожиданно, шоколадом, и ей нравилось, как его недавно коротко постриженные волосы подчеркивали все сексуальные черты его лица. Она любила его с шестого класса, и с каждым прошедшим годом он становился все красивее.
Когда они поцеловались, мама Ханны, Эшли, открыла дверь и вошла, набирая сообщение на маленьком раскладном мобильном LG.
Шон отскочил от диванной подушки.
- Она увидит, - прошептал он, быстро заправляя в джинсы бледно-голубую рубашку Lacoste.
Ханна пожала плечами. Ее мама слегка помахала им и пошла в другую комнату. Она уделяла больше внимания своему BlackBerry, чем Ханне. Из-за графика работы она и Ханна не очень много общалась, за исключением периодической проверки домашней работы, записок с названиями магазинов, в которых была распродажа, и напоминаний убрать комнату по случаю любых execs, которые должны были прийти на коктейльную вечеринку, и которым нужна была ванная на втором этаже. Но обычно Ханна нормально к этому относилась. В конце концов, работа ее мамы оплачивала счета Ханны - она не всегда воровала в магазинах - и ее дорогое обучение в Розвуд Дэй.
- Мне пора идти, - еле слышно сказал Шон.
- Ты должен заехать сюда в субботу, - промурлыкала Ханна. - Моя мама проведет весь день в спа.
- Увидимся на вечеринке Ноэля в пятницу, - сказал Шон. - И ты ведь знаешь, что это довольно тяжело.
Ханна застонала.
- Это не должно быть тяжело, - жалобно сказала она.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
- До завтра.
После того, как Шон ушел, она уткнулась лицом в подушку дивана. До сих пор Ханна не могла до конца поверить в то, что она встречается с Шоном. Раньше, когда у Ханны были круглощекой и толстой, она восхищалась тем, какой он высокий и атлетический, и как всегда вежлив с учителями и детьми, которые не такие круты, как он, и как он одевается - не как неряха или дальтоник. Она никогда не переставала любить его, даже после того, как избавилась от последних лишних кило и стала выпрямлять волосы. Так что спустя три четверти после того, как в прошлом учебном году во время самостоятельных занятий она случайно проболталась Джеймсу Фриду о том, что ей нравится Шон, Коллин Ринк рассказала, что Шон собирался позвонить ей вечером после футбола. Это был еще один момент, о котором Ханна жалела, что Эли нет рядом, чтобы стать его очевидцем.
Они встречались уже семь месяцев, и Ханна любила его больше, чем когда либо. Она еще не сказала ему того - что хранила в себе в течение многих лет - но теперь, она была уверена, что он тоже любил ее. И разве секс не является лучшим способом, чтобы выразить любовь?
Вот почему обет хранения девственности не имел смысла. Это не потому что родители Шона были чрезмерно религиозными, и это идет наперекор ее мнениям о парнях. Несмотря на то, как себя видела Ханна, с ее темно-каштановыми волосами, стройной фигурой и безупречной - совершенно без прыщей - кожей, она была шикарна. И кто бы безумно не влюбился в нее? Иногда она задавалась вопросом, был ли Шон геем - у него действительно было много хорошей одежды - или есть ли у него страх перед вагинами.
Ханна позвала своего миниатюрного пинчера, Дота, на кушетку.
- Скучал ли ты по мне сегодня? - завизжала она, поскольку Дота облизывал ее руку. Ханна подала прошение, чтобы позволить Доту приходить в школу в ее сумочке от Prada - все девушки в Беверли Хиллз делают так, в конце концов - но в Розвуде сказали "нет". Так что, чтобы предотвратить нарастающую тревогу, Ханна купила самую уютную кровать Gucci для Дот, которую могла за свои деньги, и пошла в свою спальню смотреть телевизор в течение дня.