| Even Forestier, to whom he rendered a thousand services, no longer invited him to dinner, and treated him in every way as an inferior, though still accosting him as a friend. |
Даже Форестье, которому он постоянно оказывал услуги, не приглашал его больше обедать и обращался с ним, как с подчиненным, хотя продолжал говорить ему по-приятельски "ты". |
| From time to time, it is true, Duroy, seizing an opportunity, got in a short article, and having acquired through his paragraphs a mastery over his pen, and a tact which was lacking to him when he wrote his second article on Algeria, no longer ran any risk of having his descriptive efforts refused. |
Правда, Дюруа не упускал случая тиснуть статейку. Отточив на хронике свое перо и приобретя такт, недостававший ему прежде, когда он писал вторую статью об Алжире, он уже не боялся за судьбу своих злободневных заметок. |
| But from this to writing leaders according to his fancy, or dealing with political questions with authority, there was as great a difference as driving in the Bois de Boulogne as a coachman, and as the owner of an equipage. |
Но отсюда до очерков, где можно дать полную волю своей фантазии, или до политических статей, написанных знатоком, расстояние было громадное: одно дело править лошадьми на прогулке в Булонском лесу, будучи простым кучером, и совсем другое дело - править ими, будучи хозяином. |
| That which humiliated him above everything was to see the door of society closed to him, to have no equal relations with it, not to be able to penetrate into the intimacy of its women, although several well-known actresses had occasionally received him with an interested familiarity. |
Особенно унижало его в собственных глазах то обстоятельство, что двери высшего общества были для него закрыты, что никто не держал себя с ним на равной ноге, что у него не было друзей среди женщин, хотя некоторые известные актрисы в корыстных целях время от времени принимали его запросто. |
| He knew, moreover, from experience that all the sex, ladies or actresses, felt a singular attraction towards him, an instantaneous sympathy, and he experienced the impatience of a hobbled horse at not knowing those whom his future may depend on. |
Зная по опыту, что все они, и светские львицы, и третьестепенные актрисы, испытывают к нему особое влечение, что он обладает способностью мгновенно завоевывать их симпатию, Дюруа с нетерпением стреноженного скакуна рвался навстречу той, от которой могло зависеть его будущее. |
| He had often thought of calling on Madame Forestier, but the recollection of their last meeting checked and humiliated him; and besides, he was awaiting an invitation to do so from her husband. |
Ему часто приходила в голову мысль посетить г-жу Форестье, но оскорбительный прием, который ему оказали прошлый раз, удерживал его от этого шага, а кроме того, он ждал, чтобы его пригласил муж. |
| Then the recollection of Madame de Marelle occurred to him, and recalling that she had asked him to come and see her, he called one afternoon when he had nothing to do. |
И вот наконец, вспомнив о г-же де Марель, вспомнив о том, что она звала его к себе, он как-то днем, когда ему нечего было делать, отправился к ней. |
| "I am always at home till three o'clock," she had said. |
"До трех часов я всегда дома", - сказала она ему тогда. |
| He rang at the bell of her residence, a fourth floor in the Rue de Verneuil, at half-past two. |
Дюруа позвонил к ней в половине третьего. Она жила на улице Верней, на пятом этаже. |
| At the sound of the bell a servant opened the door, an untidy girl, who tied her cap strings as she replied: |
На звонок вышла молоденькая растрепанная горничная и, поправляя чепчик, сказала: |
| "Yes, Madame is at home, but I don't know whether she is up." |
- Госпожа де Марель дома, только я не знаю, встала ли она. |
| And she pushed open the drawing-room door, which was ajar. |
С этими словами горничная распахнула незапертую дверь в гостиную. |
| Duroy went in. |
Дюруа вошел. |
| The room was fairly large, scantily furnished and neglected looking.
|