Макс нажал на самый последний этаж — двадцать пятый. Лифт начал подниматься, но остановился на третьем. Двери открылись, и какая-то дамочка с ручной собачкой, уставилась на нас с удивлением. Я не знаю, куда прятать глаза и просто бью Макса по руке, чтобы отпустил меня, а то стыдно, но он не слушается.
— Поедете на следующем, — в свою очередь бесстрастно объявил Фролов и нажал на закрытие дверей прямо перед открытым ртом дамочки.
— Что ты сделал? Макс! — возмутилась, когда двери закрылись, чувствуя дикий стыд.
Уголки губ Фролова дернулись, он попытался скрыть улыбку, но у него не получилось.
— Отпусти меня, я могу передвигаться самостоятельно! — рычу, хлопнув его по груди ладошкой. Жаль удар слабый, мне на самом деле не хочется, чтобы он меня отпускал, но воспитание не позволяет броситься ему на шею с криками: «Ура, покатай меня лошадка!». Представила себе в красках эту картину, и так стыдно стало.
— Нет, — ответил спокойно, — мне нравится тебя таскать на руках.
Когда мы приехали на двадцать пятый, я уже была красная, как свёкла, и не знала, куда глаза деть. На ноги Фролов меня таки поставил, но лишь перед массивной металлической дверью. Кроме двери, кстати, был небольшой коридорчик, дверь на пожарную лестницу и скорее всего каморка уборщицы. Все так ухожено, уютно и совсем не похоже на привычный для меня подъезд. Что-то я сомневаюсь, что даже парень Клото настолько богат, что может позволить себе что-то подобное. Макс ввел код на электронном замке и открыл для меня дверь. Мне не оставалось ничего другого как войти, чувствуя дискомфорт от этого места и всей окружающей дороговизны.
В коридоре зажегся свет, как только мы вошли. Остановилась в нескольких шагах от двери, не особо понимая, что вообще здесь делаю. Фролов открыл шкаф и повесил свою куртку на вешалку, затем он потянулся ко мне, чтобы помочь снять куртку, но я вспомнила о разорванной блузке и дернулась от него в сторону, перевернув какую-то дорогую вазу на столике. Ваза не разбилась, всего лишь покатилась по полу, а букет роз выпал на кремовый ковёр.
— Извини, я сейчас уберу, — спохватилась я и потянула за вазой. Зря я это сделала, в боку так заболело, что я замерла, пытаясь не выдать свою боль ни звуком, ни жестом.
— Ать, — обеспокоенно обратился ко мне Макс, не обращая внимания на вазу, и нагнулся ко мне, обеспокоенно смотря на то, как я прижимаю руку к животу, туда, где под курткой была рана от ножа.
— Все нормально, — мягко освобождаюсь от его руки на своем плече, и все же поднимаю проклятую вазу, ставлю ее на место и заставляю себя улыбнуться.
— Не ври мне, — обманчиво спокойно говорит, ухватив меня за лицо так, чтобы смотрела ему в глаза.
Что мне ответить ему? Что в моей жизни началась черная полоса? Или что у меня были чертовски ужасные и опасные для моей жизни сутки? Да я даже не знаю, что я могу ему рассказать, а что нет? Кто он вообще такой? Какова его роль во всем этом? Все эти вопросы пугают меня, я не слишком смелый человек, чтобы спросить о чем-то подобном в лицо. Не уверена, что вообще хочу знать все ответы.
— Мне нужно в ванную, — отвечаю, выбираясь из его захвата и смотря в пол. Он молчит какое-то время, отпустив меня, надеюсь, что хотя бы не злится.
— Дверь в конце коридора, — говорит, и я тут же ухожу туда, не оборачиваясь.
Прикрываю за собой дверь и, включив свет, подхожу к умывальнику. Ванна больше моей комнаты, такая роскошная, что я немного растерялась. Пытаюсь собраться с мыслями, для этого открываю холодную воду и умываюсь. Смотрю на свое испуганное и забитое отражение в зеркале. На щеке слегка заметен фиолетовый синяк, глаза у меня такие словно я сейчас расплачусь, а губы искусаны почти до крови.
Понятное дело, что он мне не поверил, когда сказала, что все нормально. У меня явно не всё в порядке. Ладно, это не самая большая моя проблема. Расстегнула замок куртки и немного оттянула правый край. Кровь протекла на прокладку, Леся меня убьет, собственный же подарок ей испоганила. Хотя куртка сейчас не важна, с трудом снимаю ее. Каждый раз, когда поднимаю руку, в районе живота неприятно тянет. Часть порванной и изрезанной блузки прилипла к животу, там, где следы крови. Надо ее снять, пока кровь не запеклась и ткань не прилипла к телу. Я была уверена, что это всего лишь царапина, но крови столько, что начинаю переживать.
Как мне выйти к Максу с окровавленным животом? Как я вообще могу это объяснить? Нужно уходить, не знаю куда, но надо. Только вот сначала хоть как-то обработать живот, чтобы не было так страшно идти на улицу в метель.