Дабы не беспокоить окружающих и не нарываться на неприятности, можете выбрать наушники. Просто кивните.
Я кивнул, музыка зазвучала у меня в голове. Однако, сервис!
Решив дело с досугом, я открыл панель характеристик и критически осмотрел свои цифровые значения. Не густо. Более-менее нормальные плюсы у рукопашки и стрельбы, и ещё у выносливости и очарования, остальное по нулям, а репутация и ловкость глубоко в минусе, я бы даже сказал в а… Не важно, что бы я сказал, важно другое — всё плохо. Впрочем, внутренне я никаких изменений не чувствовал: ни положительных, ни отрицательных. Наверное, потому что цифры пока ещё маленькие и на меня никак не влияют. Это у Дмитрия Анатольевича они могут достигать двойных и тройных значений, а я пока ещё новик, у меня всё впереди.
Жабоид пробудился, когда в моих наушниках звучала «El Condor Pasa». Некоторое время он тёр глаза, зевал и тряс головой.
— Иди снегом утрись, — посоветовал я.
Он не пошёл. Сунулся к корзине Матильды Андреевны, пошуршал обрывками обёрточной бумаги, целлофановыми пакетами, ничего не обнаружил и разочарованно вздохнул.
— Сколько время?
Я посмотрел на панель приборов.
— Десять почти.
— Опаньки, ну я надавил. Надо бы пожрать чего-нибудь. Кафешка поблизости есть?
— Кафешки для людей, а тем, кто жрёт, в самый раз сойдёт свиное корыто.
— Ох, я и забыл, что вы у нас кушаете, — скривился жабоид. — Извините, пожалуйста, больше такого не повторится. Исправлюсь.
— А будешь хамить, получишь по рылу.
— По лицу.
— Лица у людей, у свиней — рыло.
Жабоид развёл руками:
— Вот тебе и с добрым утром.
Мы помолчали, в ожесточении глядя друг на друга, и вдруг рассмеялись. Жабоид опрокинулся на спину, хохоча во всё горло, а я склонил голову и прикрыл рот ладонью, издавая резкие клокочущие всхлипы. Даже Горбунок смеялся, подрагивая дворниками и качая бамперами. Проходившие по тротуару люди с подозрением прислушивались к доносящимся из Москвича звукам и ускоряли шаг.
— Но проблемы это не снимает, — сказал Дмитрий Анатольевич, отирая выступившие слёзы. — Кушать хочется всё равно. Так что там насчёт кафешки?
— В паре кварталах отсюда рынок, — указал я в направлении площади, — там чебуречная. Горбуночек, знаешь, где это?
Горбунок тряхнул задом, дескать, конечно, знаю.
— Тогда заводись.
В чебуречной мы перекусили пирожками и запили их растворимым кофе. Так себе еда, обычно-фастфудовская. После завтрака жабоид позвонил кому-то по маминому телефону. При мне он говорить не стал, отошёл в сторону. Разговор явно вёлся не с тех позиций, на которые рассчитывал Дмитрий Анатольевич, он периодически краснел и морщился. Мне даже показалось, что его послали, причём не один раз, но жабоид не сдавался, упорно настаивал на своём и что-то обещал. Закончив разговор, он сделал ещё два коротких звонка, и только после этого вернулся ко мне.
— Всё нормально, поехали.
Судя по недовольному лицу, нормально было не всё, однако лезть с расспросами и выяснять, с кем он разговаривал, я не стал.
— Куда едем?
— Здесь недалеко. Ресторанчик на набережной.
— Ресторанчик? На кой чёрт мы тогда в чебуречную ходили?
— Это не тот ресторанчик, где нам что-то подадут. Тут уж скорей…
Дмитрий Анатольевич не договорил, махнул рукой и полез в Горбунка. Я вспомнил его предупреждение перед встречей с Ядвигой Златозаровной про соус и диетическое питание. Видимо там, куда мы отправлялись, жабоидами тоже не брезговали.
Ресторанчик располагался не на самой набережной, а в узком переулке неподалёку, на первом этаже мрачного здания советской эпохи. Над дверями висели обтекающие кровью крупные буквы: «В тенётах». Странное название для заведения общественного питания. Тенёта, значит, паутина. Хозяин паук? Я порыскал в памяти, вспоминая, есть ли в славянской мифологии паукообразные персонажи. Вроде бы нет таких. Или я плохо знаком со славянской мифологией.
На входе стоял фейсконтроль. Паренёк в двубортном костюме и с глазами пиявки, в смысле, острыми и кровожадными, внимательно осмотрел нас и неодобрительно покачал прилизанной головой. Чего скрывать, после всех пережитых событий выглядели мы с Дмитрием Анатольевичем не самым презентабельным образом. Я мельком глянул в огромное зеркало и увидел двух затрапезных мужичков, которых не то что в ресторан, в автобус пускать стыдно, и паренёк имел полное право гнать нас вон. Однако не погнал, наоборот, вежливо указал направление, в котором следовало двигаться дальше.