— Могу сказать тебе то же самое насчет твоего глупого и никому ненужного отъезда. — парировал Деймон, успев сказать свою колкость прежде, чем Елена на пару шагов назад отступила от него и театрально закатила глаза.
— Хватит. Я уже всё решила. — громче и четче произнесла девушка. Гилберт мельком глянула на брюнета и заметила его легкое удивление, вызванное ее жестким голосом и чересчур неизменным настроем. Она была на грани своих шальных эмоций, которые в последнее время играли с ней злую шутку, и легкая тошнота снова напомнила о себе. — Знаешь… Если тебе это важно знать, то… Перед тем как уехать, я хочу кое-что рассказать, ведь ты имеешь право это узнать от меня. Вечером… Да, вечером можешь подъехать к дому Кая, и я тебе всё скажу.
— Меня это, конечно, интригует, но и пугает тоже. О чем ты, Елена?! — вскинув брови от недопонимания, что было маленькой местью коварной судьбы, воскликнул Деймон. Девушка же только пожала плечами и медленно, однако целенаправленно двинулась по коридору в прихожую, наверняка идя к выходу. Но этот долгий, безостановочный взгляд Сальваторе вынудил ее резко остановиться и обернуться, отчего внезапно одолела головная боль, ставшая ее верной спутницей на протяжении уже многих дней. Елена, осторожно облокотившись о стену, повернулась к парню.
— Я хотела рассказать об этом сначала матери, но и ей нет до этого дела. — напоследок бросила она и уже гораздо быстрее покинула коридор и задумавшегося Деймона, которого отвлек по-прежнему любезный и добрый голос выражавшей канонное гостеприимство Изабель.
— А что всё-таки произошло? Джон в опасности? — волнение слишком открыто проявлялось в ее осторожном тоне, но сама женщина изо всех сил старалась быть спокойной и абсолютно равнодушной даже к собственной заинтересованности, чем сразу же напомнила Деймону Елену, что со странной загадочностью своей уже покинула дом Гилбертов, за собой сжигая остатки нежности и доверия к парню, которые подобно грязному и заплутавшему следу тянулись за ней.
— Да все мы в опасности. — раздраженно, неоднозначно и сухо бросил Сальваторе, а потом, наплевав на какой-то неразборчивый лепет темноволосой женщины, сам вышел прочь из этого дома, слишком большого, чтобы считать его родным, и слишком тесным, чтобы считать родными находящихся в нем людей. Каждая стена, вещь — всё пробуждало в нем мгновенную ярость.
— Я люблю тебя… Наверное, стоило сказать это после нашего первого… — Клаус, сам наслаждаясь внезапно появившейся приятной хрипотцой собственного голоса, не смог договорить свою фразу целиком, потому что Кэролайн, крепче прижав его к себе, накрыла его губы своими, превращая их мимолетный поцелуй в долгий и более страстный. В огромной, но заставленной излишне яркой мебелью гостинной одной из крупных частей усадьбы Майклсонов, звучала тихая, едва различимая мелодичная музыка, которая своей легкостью охватывала весь теплый воздух, который становился еще уютней с каждым крепким объятием этой пары. Клаус, счастливо и даже нелепо улыбаясь, не выпускал блондинку из плена своих рук, сидя на мягком диване, и Кэролайн награждала его лучезарным сиянием своих глаз. Но стоило только мужчине вновь поцеловать ее, как Форбс, медленно отстранившись, немного погрустнела и спрятала свое лицо от Майклсона, уткнувшись в его плечо.
— Мне жаль… Очень жаль. — тихо пробурчала она, плотнее прижавшись к Клаусу и без раздумий заранее зная, что он всё равно ее защитит и никогда не выпустит из своего стального объятия. Его запах, чуть вздрогнувшее от ее коротких и негромких слов тело… Девушке кружило голову от одного лишь присутствия этого парня близ нее, и лишь рядом с ним блондинка чувствовала искреннюю уверенность, какая пошатнулась от всплывшей предательской злодейкой мысли.
— О чем ты? — как можно умиротвореннее попытался узнать Клаус и без какой-либо грубости аккуратно приподнял лицо девушки за подбородок, пристально, с настоящей нежностью смотря в ее голубые, действительно опечаленные глаза.
— Ты знаешь. — ответила Кэролайн и крепче обняла его за шею, однако Майклсон не смог скрыть свою неловкость и аналогичное сожаление в немного сдвинутых бровях.
— Это рано или поздно случилось бы. — сказал он. — С Дженной у нас не могло быть будущего, и она это понимала. А Элайджа… Думаю, он поймет. Перебесится, вернется.
— Я открою. — быстро среагировав на звонок в дверь, Кэролайн охотно сползла с дивана и метнулась в сторону прихожей, а Клаус с умилением проводил ее затуманенным лишь нахлынувшими мыслями взглядом и тяжело вздохнул, откинувшись на спинку дивана.
— Привет. — как-то безэмоционально и гулко произнес Деймон пройдя в комнату, где был Клаус, а вслед за ними мелкими шагами зашла и Форбс, сразу же плюхнувшаяся на диван возле рыжего Майклсона.
— Привет. Чего не предупредил? — также сухо заговорил в ответ Клаус, притянув девушку ближе к себе и приобняв ее. Деймон с неким неудобством своего присутствия рядом с людьми, видеть в обнимку которых было уже нелепо, медленно прошагал к мягкому креслу и сел в него, закинув ногу на ногу и приняв от Клауса предложенный виски.
— Не думал, что ты… Не один. — чуть прищурив глаза, не без загадочности в своем бархатистом тоне проговорил Деймон, издевательски подмигнув Кэролайн, которая возмущенно хмыкнула и отвернулась от брюнета, полностью утонув в объятии Клауса, который упрекающе кивнул Сальваторе и сразу же загасил это улыбкой. — Слушай, а где Рик? Я до него никак не могу дозвониться.
— Конечно, до него сейчас никто дозвониться не может, как и до Ребекки достучаться. — констатировал Клаус, и брюнет, всё ещё не войдя в курс дела, приподнял изящные брови. — Они расстались. И вместе с этим объявили байкот окружающему миру. Мне кажется, что они даже превзошли Логана и Энди. Эти двое свалили в Сиэтл этим утром.
— Мда уж. — ворчливо отозвался брюнет и собирался сказать что-то еще, задержав долгий взгляд на печальной и едва ли ни плачущей блондинке, но его сосредоточенность и встревоженность перебил пиликующий звук телефона, который Деймон молниеносно достал из кармана и нахмурился, разглядев неизвестный номер на экране.
— Помоги! Деймон! Помоги! — резко и слишком громко в динамике раздался женский крик, внезапно услышав который, парень зажмурился. Однако позже он от испуга и накатившегося на инстинктивном уровне гнева округлил потемневшие от внутреннего страха глаза, различив сорвавшийся на истеричный и осипший вопль голос Елены, чьи слова было трудно разобрать среди всхлипов. — Деймон! Не верь м…
— Елена, постой! Что? — он нервозно заморгал и подскачил на ноги, ошарашенно глядя по сторонам. Всё его тело сковало напряжение, и каждую клеточку телу словно пробило электрическим током, после которого ледяной холод, пробежав по коже, добрался до его глаз, слишком яростных в этот миг. Так выглядел его истинный испуг, что был страшнее самой смерти.
Комментарий к Глава 40
Сначала хочу сказать огромнейшее СПАСИБО всем читателям за ооочень длительное ожидание! Действительно, я благодарна вам, что вы продолжали ждать новую главу, интересовались… В общем, вам было не наплевать))) Это важно❤
Да, я едва ли не на месяц исчезла из писательской жизни на фикбуке, но новая часть уже тут😊 Скажу так - месяц выдался тяжелый, загруженный. Времени совсем не было, а вот важных дел наоборот огромное количество🙈
Возвращаться в режим, честно признаюсь, трудновато. Писала эту главу всю неделю. Как будто вообще забыла как/что/зачем писать😹 И только появилось немного свободного времени, то вместе с этим пришли проблемы с вдохновением. У меня вдохновение либо есть, либо его нет, либо оно танцует румбу на книжных полках…
В общем, новая глава готова, и я надеюсь, что вас она заинтриговала и понравилась. Ах да…
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НАЧАЛО КОНЦА😈😈😈🔥🔥🔥
========== Глава 41 ==========
— Эй, что ты творишь? — визгляво возмутилась Кэролайн, нахмурив от непонимания и раздражения брови, когда Деймон с острой яростью в своих резких движениях схватил с небольшого столика в гостиной Майклсонов первую попавшуюся вазу и бросил ее в стену, вызвав брызг мелких хрустальных осколков, мгновенно осевших на пол. Деймон заметно переменился в настроении, и даже Клаусу, который с волнением притянул к себе Кэролай подальше от вмиг рассвирепевшего брюнета, удалось разглядеть во всегда тайном и надменном, леденящем кожу взгляде голубых глаз Сальваторе истинный шок и испуг, который горячим напряжением разливался по его вздрогнувшему телу. Серьезное лицо стало намного бледнее, позволяя почти демоническим, полыхающим неестественным огнем гнева и озабоченности голубым зрачкам выделяться своей лазурной яркостью. В каждой клеточке тела столь взволнованного одним лишь телефонным звонком Деймона чувствовалась невыносимая боль, какая мгновенно пробуждала кровь в его венах, и она начинала кипеть. Клаус насторожился, разглядев его туманный, абсолютно сумасшедший взгляд, смотрящий только в пустую и зримую ему одному точку, что доказывало масштабность зародившейся внутри парня ярости, грудь которого тяжело вздымалась от сбивчевого и частого дыхания. Он походил на взбесившегося зверя, слишком опасного и дикого, который, приготовившись к прыжку, сосредоточился на своих неадекватных мыслях, что в этот безумный, будто застывший миг вынуждали лицо Деймона исказиться от буйственной смеси тревоги, рассеянности и злости. Сальваторе и понятия не имел, что в нем самопроизвольно были активированы все самые жестокие и беспощадные силы, как только он смог услышать пронзительный, действительно отчаянно перепуганный крик Елены. Его Елены. Каждая допущенная мысль о нарушении ее безопасности всё больше и больше распаляла Деймона. Ярость и настоящая тревога стучали в брюнете вместе с дико колотившимся сердцем, не давая возможности здраво мыслить и попытаться разобраться в произошедшем.