Комментарий к Глава 9
Жду критику и отзывы)))
========== Глава 10 ==========
Свет. Очень яркий и надоедливый свет слепил глаза, которые сразу восприняли эту жестокую светящуюся резкость и зажмурились, позволяя теперь сознанию полностью сосредоточиться лишь на головной боли. Невыносимой головной боли. Приподнявшись на кровати, Деймон сразу отвернулся от незашторенного и бесщадно пропускающего весенние солнечные лучи в его захламленную комнату окна. Он только теперь смог открыть свои голубые глаза и поправить одним движением руки помятые от подушки черные как смоль волосы, одновременно поглядывая и пытаясь сфокусироваться на настенных часах, являющихся прямым доказательством полудня. Деймон тихо вздохнул, словно от полного бессилие, что в это утро полностью сковало его уставшее и ноющее тело, а потом парень снова откинулся на кровать, пытаясь не привыкать к тому прекрасному расслаблению и спокойствию, которое в этот день явно не будет долговечным.
Снова закрыв глаза, брюнет решил, что хотя бы полное отсутствие отвратительного света хоть на миг остановит ужасно болезненное головокружение, но ничего не помогло, и он снова уставился в потолок, смутно припоминая прошлый вечер, что стал причиной его долго сна и мучительного пробуждения. Он с абсолютной точностью помнил о поездке в секретное логово Сент-Джонса, о своем возвращении, о том, как легко отпустил Елену в торговый центр с Кэролайн и Ребеккой. Ребекка. Теперь парень вспышкой яркого воспоминания увидел свой ранний визит к Аларику, и вместе с тем пришло осознание того, что они вместе провели весь оставшийся день. Сразу после возвращения домой от гостеприимного Энзо, Деймон с тем же приподнятым настроением отправился к Зальцману, помогая ему и Клаусу разобраться с неполадками их общих счетов. И ясно Сальваторе понимал то, что их старания закончились весьма удачно, приумножив доход каждого, и после этого друзья, ведомые радостью и весельем, до глубокой ночи просидели в своем клубе, злостно и воодушевленно обсуждая преданных своим вторым половинкам Логана и Элайджу, которые не составили им компанию. Однако ни один из этих троих на необыкновенную странность ситуации не остался в клубе до утра, вернувшись по своим домам и присоединившись к довольно-таки возмущенным девушкам. Однако Рик загладил свою вину перед новоиспеченной девушкой в лице сестры Майклсонов купленным для нее заранее невероятно дорогим браслетом. Клаус же вернулся к своей жене, изображая состояния совершенной трезвости, и лишь его заплетающийся, заставляющий Дженну смеять голос выдавал его нахальное опьянение. Но и он был прощен. А Деймон… А Деймон с грохотом ввалился в дом, являясь по-свински напившимся парнем, и сразу же упал на свою огромную кровать, не интересуясь ничем в этом доме и беспокоясь лишь о собственном состоянии усталости и подавленности. Зато теперь, едва оторвав раскалывающуюся от похмельной боли голову от подушки, с волнением ожидал встречи с Еленой, которая вряд ли будет рада его состоянию. Но встреча та была бы неизбежна, поэтому Деймон, пересилив себя и свою лень, поднялся с кровати в одних лишь черных джинсах, нацепил на себя кофту с рукавом тричетверти насыщенного синего цвета, который раньше Елена часто называла «индиго», и медленной походкой своего разбитого состояния спустился вниз, на кухню, откуда раздавался тихий звук стучавшего об деревянную доску ножа.
— Что готовишь? — хрипловатым и еще сонным голосом спросил брюнет, когда зашел в кухню, наполненную вкусным пряным ароматом. Гилберт лишь без единого слова наградила его оценивающим внимательным взглядом и снова отвернулась, продолжая мелко шинковать овощи. Конечно, в это утро вид Деймона, от которого тянуло сильным и еле перебиваемым его одеколоном перегаром, был не лучшим, сопровождаемым помятыми волосами и неспособным улыбаться лицом.
— Прости, но сегодня я без цветов. — смирившись с отсутствием ответа, сказал Деймон и сел на стул, не сводя серо-голубого взгляда со стройного силуэта шатенки, что со своей милой домашней красотой в широких розовых шортах и короткой голубой майке озабоченно кружилась перед плитой.
— Знаешь, Деймон, может это и круто ничего не помнить, но я вряд ли забуду, что я — обидчивая, заставляющая тебя нервничать и обламывающая на секс истеричка. — совершенно спокойно и без единого намека на очередной скандал проговорила Елена и, убавив огонь под небольшой сковородкой, направилась к столику и села на стул напротив парня, предворительно поставив перед собой чашку с горячим темным кофе. — Овощное рагу.
— Что овощное рагу? — непонимающе переспросил Сальваторе и чуть поморщился, уловив слишком терпкий аромат кофе, который обдал слишком чувствительного и раздражительного парня в это утро после длительной пьянки своим горьковатым запахом.
— Ты спросил, что я готовлю. — просто ответила Гилберт и, подметив то, с какой неприязнью Деймон смотрит на ее чашку, убрала ее на кухонный стол, возвращаясь обратно на стул всего лишь с бокалом воды.
— Кажется, я слишком долго спал… Ты готовишь. И это… — не успел парень договорить, как девушка быстро перебила его, устремив хранящие чистоту и спокойствие карие глаза исключительно на него.
— И это было только четыре месяца назад. — со вздохом сказала она, а Деймон поддержал ее неудобство перед этим упоминанием, однако не стал позволять наглой, напряженной тишине оставаться в их доме и снова заговорил.
— Наверное, это к лучшему. Ты начинаешь возвращаться к прежней жизни и… И я — идиот. Прости, что наговорил тебе вчера, хоть я этого и не помню. — Сальваторе подпер голову руками, что предательски награждала его невыносимой болью, а Елена привалилась к спинке стула, с внезапно появившейся на ее губах улыбкой оглядывая брюнета.
— Может тебе лучше полежать? — мягким голоском предложила она и заразила Деймона своей нелепой и непонятно из-за чего появившейся улыбкой. Он поднял на нее свои серо-голубые и немного затуманенные глаза, которые вынудили ее не убирать с красивого лица искреннюю улыбку.
— Нет… Сегодня у меня вроде как дела. — протяжно и тихо проговорил парень. — Нужно заехать к Каю. Он должен был кое-что разузнать для меня. А потом надо немного проветриться и освежить мысли. Хочешь со мной?
— Деймон, клубника не творит чудеса. — с фальшивым упреком возразила девушка, но Деймон усмехнулся и не отвел от нее взгляда.
— А может пошлем к чертям все эти обидки? Нам же не десять лет, Елена… — аккуратно, но всё же уверенно сказал Деймон. И после этих слов, которые резко ударили по всему сознаю шатенки, Гилберт встала из-за стола и направилась обратно к плите, даже не собираясь ему что-либо отвечать, потому что ее внезапно исчезнувший из-за внутренней тревоги голос не смог бы произнести и слова. — Елена…
— Деймон, я не смогу… Я не смогу поехать с тобой. Надо закончить готовку и я… Я планировала… В общем, я что-то планировала. — замявшись, тараторила она и наконец замолчала, сдавшись перед очаровательным взглядом расстроенных, словно полностью пропитанных тоской глаз брюнета.
— Ты обещала мне один день. Вчера он сорвался и, значит, автоматически перешел на сегодня. Ведь так? — Деймон медленно приблизился к стоявшей возле плиты, но повернутой к нему девушке и попытался взять ее за руку, но она торопливо скрестила их на груди, карими глазами выпуская из сердца свою нервозность.
— Ладно. Но всего лишь один день, который не будет означать, что всё как прежде. Я тебя не простила. Я не смирилась со случившемся. Я ничего не забыла. — четко произнесла она, заставив брюнета закатить глаза и угомонить внезапный огонек радости после ее согласия.
Конечно, где-то внутри, в самом сердце, что волнительно наращивало темп стучания, зародились коварные сомнения, заставляющие Елену долго прокручивать в мыслях свой собственный положительный ответ. Она долгое и мучительное время ждала хоть какое-то внимание Деймона, хоть один неравнодушный взгляд, но теперь, когда он в полной мере пытается снова быть с ней, она боится. Она боится, что после стольких ужасных дней, которые смогли приучить ее к спокойствию и стойкому равнодушию к жестокому отсутствию этого парня, снова сможет увидеть это мрачное прекрасие, что губительно манило ее к себе. Девушка не хотела вновь привыкать к этому теплу и вниманию, с потерей которого ей наконец-то удалось как-никак смириться, ведь поверив в этот поддельно наивный и чистый голубой взгляд, она не выдержит следующее предательство. Следующую потерю, что в этот раз вместе с этим слишком трудным парнем отнимет у нее все остатки живого, которое в последнее время сново затлело стремлением и верой, разжигая у Гилберт опасный огонь доверия, который если и потухнет, то только вместе с ней. Она боялась, очень боялась верить тому, кто с невероятной легкостью смог так оттолкнуть ее от себя, рассвирепеть даже по отношению к ней. Внутри Елены был лишь страх, но этот же страх вел ее дальше, в самую глубь своих размышлений, сводящихся к одному — к Деймону. К Деймону, опасному и незаменимому, жизнь без которого для нее была немыслима.