— Он говорит правильно. — согласительно кивнув молодому парню, произнесла Елена, и теперь они вместе с Каем уставились на брюнета, ожидая его решающее подтверждение.
— И кого ты предлагаешь к нему послать? Снова Лекси? — словно ничуть не поверив в дельность слов Паркера и едва прознавшей ситуацию Елены, возмущенно спросил Деймон и напряженно облокотился на диванную подушку.
— Нет. Это палевно. Но, всегда есть Кэтрин. — оживленно предложил Кай. Елена с неким неудобством в лице с переменившимся настроением отвела в сторону глаза, пытаясь не показывать свою раздражительную нервозность, расслышав это имя. Она прекрасно знала эту дерзкую шатенку, и точно так же хорошо знала о весьма странных отношениях той девушки с Деймоном, который с тяжелым вздохом и неловкость подпер голову рукой, прожигая льдистым и ненавидящим голубым взглядом Паркера.
— Нет. — хрипло рявкнул Деймон, но когда от неожиданности резкого ответа Кай чуть вздрогнул, брюнет смягчил тон. — Она не согласиться на такое. Это во-первых. Во-вторых, она, наверное, вообще больше не будет мне помогать. Ну и в-третьих, Кэтрин знакома с Энзо. Она и Рик ездили со мной.
— Ты мог бы сказать это первым и не перечислять остальное. — с очередным вздохом растерянности и задумчивости произнес Кай. Он посмотрел на Елену, которая старательно пыталась скрыть вновь проснувшуюся в ее карих глазах обиду, но потом в голову Паркера опять ударила идея, которая вылетела в комнату без разрешения разума. — А Мэри-Луиза? Она-то точно согласится ради тебя.
— Закрой. Свой. Рот. — с неконтролируемой нервозностью проворчал Деймона, не зная как еще скрыть свое наполненное неловкостью лицо, отвернувшись от Елены и взволновано проводя рукой по лбу. — Когда ты перестанешь их перечислять, идиот? — недовольно выпалил Сальваторе и уставился своим льдистым, уничтожающим взглядом прямиком на Паркера, который только сейчас осекся и замолчал. Гилберт переполнило скрытым возмущением и молчаливо взрывающейся внутри нее неловкостью и разочарованием. Однако только в этот миг, когда комната резко нырнула в тихое и убивающее нервы молчание, разум Елены наконец-то перебрал все сходства ее мелких кусочков воспоминаний со знакомым именем, и теперь девушка не смогла сдержать того шокированного удивление, которое плескалось в широко раскрытых глазах.
— Серьезно?! Мэри-Луиза? Эта та, которая сестра Вайлери и племянница Мейсона? — эмоционально и вопросительно воскликнула шатенка, направляя всё свое внимание и шок исключительно на Деймона, что подвергся расстерянности и лишь нервозно закусил губу. — Она же еще ребенок, Деймон! Ты действительно спал с Мэрилу?
— Да, Елена! — вскипел Сальваторе под давлением этого удивленного писклявого голоска девушки и виноватого взгляда Кая. Брюнет резко подскочил с дивана и подошел к окну, даже ничего не видя перед собой, смотрел лишь за стекло и приковывал к своей чуть ссутулившейся спине две пары сидящих позади друга и шатенки глаз. — И вот не надо больше твоего удивления. — снова повернувшись к шатенке, пробормотал парень и поразился тому, как легко у него проснулось волнение, заставившее сердце стучать в три раза быстрее. — Я, видимо, пропустил тот момент, когда ты причислила меня к лику святых. Но это не так. Проснись, Елена. Я в открытую говорю тебе, что перетрахал половину этого гребаного города, а ты проявляешь истерический шок, узнав, что под эту же лавочку попала малолетка. Не надо, Елена! Я плохой. Я монстр. Я безнравственный. Знаю. Ты мне уже это говорила, спасибо! Ты знала, знаешь, и всегда будешь знать, кто я такой и какая я всё же мразь. Поэтому, пожалуйста, перестань!
— А что насчет Сары Сальваторе? — снова невовремя вмешался Паркер, когда силы Деймона иссякли и перестали так буйственно срываться с его губ нервозным и раздраженным криком с хрипотцой, заставляющим Елену испуганно отводить глаза и неловко вжиматься в диван.
— Да заткнись ты уже! Придурок… — снова рявкнул Деймон, но уже с явной усталостью в голосе, и теперь вернулся на диван, сев намного дальше от шатенки, чем в прошлый раз. Девушка обвела его пренебрежительным взглядом и отвела глаза в сторону.
— Значит, Сальваторе… — протяжно и возмущенно проговорила Елена. — Я до сих пор Гилберт, а какая-то там Сара уже Сальваторе! Видимо, Деймон, я за это время очень многое пропустила.
— Да не… Елена… Это просто странная девчонка, которая так сходит с ума по Деймону, что называет себя его фамилией. — успокаивающим тоном возразил Кай, уже успев привыкнуть к яростному блеску сосредоточенных на нем голубых глаз брюнета.
— Ну да… Это сильно меняет дело. — колко выпалила Гилберт, даже при желании не имеющая возможности успокоить свою разыгравшуюся обиду, и это высказывание вынудило Деймона устало и нетерпеливо гулко промычать, проявляя свою злость относительно очередного скандала. — Знаешь, Деймон, ты слишком дорого мне обошелся. Ради тебя я даже бросила учебу, и что ты дал мне взамен? Я понадеялась на тебя, полюбила тебя, поверила тебе, и что я получила? Ссоры? Скандалы? Измены? Думаешь я об этом прям мечтала?
— Нет, Елена… Ты бросила медицинский не из-за меня и того, что я могу тебя обеспечить. Нет… Ты просто знала, что у тебя всегда есть отходной путь, и твой богатенький папочка тебя не бросит! Ты всегда была избалованным, капризным и легко живущим ребенком! И такой останешься. Поэтому ты не можешь понять, что и я добиваюсь этих денег не так уж и легко. Пусть это и обман, но он сложный. — дал такой же скандальный отпор Деймон, а Елена с прежним возмущением смотрела на его серьезное лицо и напряженное, как у готовящейся к пружинистому рывку пантеры, тело. Паркер же лишь мысленно радовался, что злость и ярость была вымещена не на него, и, откинувшись на спинку стула, доедал последний кусочек пиццы.
— Я хочу домой, Деймон. — требовательно сказала Елена и со стыдливостью в расстроенных карих глазах глянула на Кая. — Лучше бы я вообще не выходила с тобой из дома.
— Хочешь домой? Отлично. Будет сделано, чертова королева! Только вот что я тебе скажу, чисто для твоих раздумываний на досуге, я устал, Елена! Устал от твоих капризов и истерик. Давай. Давай вернемся домой, ты закроешься в своей комнате, опять будешь рыдать и проклинать меня, такого злого и ужасного. Только я не изменюсь, Елена. Даже если я тебе противен, и именно поэтому ты не спишь со мной, то к твоему сведению я всегда был таким плохим. Я не буду извиняться за скандалы, жалеть брошенных на дороге щенков, целовать тебе пятки, только если это не прелюдия к жесткому и самому дикому и грубому сексу! Поехали домой. Поехали… Только знай, что стерва именно ты. Потому что ты сначала разрешила мне довериться тебе, а потом обрубила все канаты. — Деймон, чьи изящные брови насупились из-за налетевшего недовольства, начал тяжело дышать, потеряв все свое спокойствие в рычащем крике его ярости. — Не нужно благодарности за театр, Кай. Пока.
Деймон быстро вылетел из дома, с грохотом захлопнув за собой ни в чем невиновную дверь, и Елена, ненадолго оцепенев и с минуту смотря брюнету вслед с отчаянием и расстерянностью, проворачивая в голове услышанные в этой комнате слова, тоже поднялась с дивана, направляясь к выходу под провожающим и сочувствующим взглядом притихшего Паркера. Девушку трясло от их с Деймоном последнего скандала, что теперь произошел не только между ними, а в присутствии другого человека, и от этого становилось еще больнее, еще тяжелее, ведь все ее сознание с обидой принимало тот факт, что Деймон с абсолютной легкостью мог позволить себе кричать на нее и оскорблять в присутствии чужих и совершенно не знающих их личные трудности людей. Подкашивались колени. Сбивалось дыхание. Однако шатенка терпеливо вынесла серьезное лицо брюнета, сидевшего на соседнем пассажирском сидении в черном автомобиле, и в полном молчании отправилась в его сопровождении обратно домой, совершенно не зная, что ей следовало бы делать дальше. Заплакать. Уйти. Закрыться в комнате. Это был настолько въевшийся в их совместную жизнь и отрепетированный план, что Елене становилось от этого тошно, потому что ком боли и едва, но всё-таки сдерживающих слез сдавливало горло.
— Выходи. — хрипло бросил Деймон, но шатенка словно и этого не смогла услышать, по-прежнему обездвижено таращась в окно, картинка в котором больше не походила на цветную полосу и упорядоченно сформировалась в вид, демонстрирующий их большой черный дом. — Елена, ау!