— Для меня было удовольствием ухаживать за вашим конем, мадемуазель. Я только не понимаю, почему на нем было мужское седло.
— Вероятно, вы еще не все слышали обо мне, — загадочно улыбнулась Селина.
— Конечно, мадемуазель, вы правы. Я осмелился сменить его на дамское.
— Что? — испугалась Селина и посмотрела на спину Дэла. — Дамское седло? Но… но я не умею ездить в нем!
— Не умеете? — Пьер опешил. — Вы ездили только в мужском? Но почему?
— В дамском седле неудобно скакать! Ну хорошо, не буду спорить, я сяду в него. Лили, помоги мне.
Кое-как, с помощью горничной и Пьера, который держал Дэла под уздцы, Селина устроилась в седле и схватила поводья.
— Вам лучше не слезать с лошади, мадемуазель, — посоветовал конюх. — Некому будет помочь вам сесть обратно.
— Ничего страшного, — отмахнулась девушка. — Это не так уж и трудно. Я быстро научусь.
— Конечно, госпожа, — кивнул Пьер. — Все дамы умеют ездить в дамском седле.
— Пьер, вы не знаете, где сейчас король?
— Его величество всегда совершает прогулки на равнине, у подножия холма.
— Благодарю.
Медленно развернув Дэла, Селина направила его к воротам. От кованных железных створок вниз вела широкая дорога. Девушка беспомощно огляделась и подумала: «Нет, эта слишком крутая для моего нынешнего положения. Попробую найти более пологий путь».
Вокруг ограды дворца пролегала еще одна дорога, более узкая. Вдоль нее росли высокие деревья с пышной кроной; казалось, будто тенистый коридор опоясывает дворец. Селина свернула на эту дорогу, вцепившись в луку седла и боясь потерять равновесие. Так она объехала весь дворец вдоль ограды, но нигде не нашла пологого спуска. Мельком между деревьями девушка видела свиту его величества, упражнявшуюся в искусстве фехтования и верховой езде. Она могла поклясться, что умеет ездить на лошади не хуже них, но — в мужском седле! Дамское слишком стесняло ее, и стоило немного потренироваться, прежде чем она покажется его величеству и придворным. Для упражнений Селина выбрала дорогу, ведущую к парадным воротам. Слегка тронув Дэла каблуками, она стала осторожно спускаться по склону холма.
Почувствовав неуверенность хозяйки, Дэл послушно зашагал по дороге. Благополучно преодолев половину пути, Селина решила, что уже достаточно научилась, и тронула Дэла чуть сильнее. И в это мгновение тишину июньского вечера прорезал громкий звук, донесшийся с другой стороны холма. От неожиданности Селина откинулась назад и ударила коня в бок. Дэл понял это по-своему и рванулся вперед, поднимая клубы пыли. Девушка испуганно вскрикнула и, вылетев из седла, оказалась на дороге у подножия холма. Мягкий бархат амазонки и плотная ткань плаща смягчили удар, но Селина, упавшая на спину, почувствовала, что в ее теле не осталось ни единой целой косточки. Она закрыла глаза и поморщилась.
Почувствовав, как кто-то тронул ее за плечо, Селина услышала тихое виноватое ржание и поняла — Дэл. Но не успела сказать другу и пары ободряющих слов, как раздался стук копыт быстро приближающейся лошади, и кто-то спешился совсем близко от Селины. Вскоре она почувствовала нежное прикосновение к своей щеке и услышала голос герцога Анжуйского:
— Мадемуазель, что с вами?
Селина приоткрыла глаза, увидела его встревоженное лицо и прошептала:
— О, Боже, это опять вы…
— Вижу, вы еще не отдали Богу душу, как мне показалось вначале, — саркастически заметил Людовик.
— Конечно, вы надеялись, что я сверну себе шею?
— Я не монстр, мадемуазель, и не молю Бога о смерти ближнего, пусть этот ближний и вы.
Селина застонала и закрыла лицо руками.
— Как вы себя чувствуете? — он снова встревожился.
— Ужасно.
Осторожное прикосновение к запястьям — герцог отнял ее руки от лица и увидел порозовевшие щеки.
— Что с вами? — удивленно спросил он.
— Мне стыдно, — наконец произнесла Селина и тут же пожалела о сказанном.
— Почему? — насмешливо поинтересовался герцог. — Вы никогда не падали с лошади?
Девушка промолчала.
— Вижу, что не падали, — продолжил он. — Вас испугал охотничий рог, да? Что ж, немудрено, он перепугал половину лошадей свиты его величества. Это дурачился Лотти — королевский шут. Он что-то сделал с рогом, и теперь он издает слегка непривычный для нашего слуха звук. Правда, никто из дам, а тем более мужчин не оказался на земле.