— Вы мне не верите? — вскинулась Селина. — Но я действительно слышала…
— Что вы слышали, мадемуазель?
Она внимательно посмотрела на него.
— Это вас абсолютно не касается!
Селина развернулась и собралась было уходить, но герцог Анжуйский мягко, но настойчиво потянул ее в конюшню. Девушка тут же воспротивилась:
— Что вы делаете, ваше высочество, отпустите меня!
Но Людовик, не обращая внимания на крики, подвел ее к лошади, снял с седла черный, отороченный мехом плащ, и накинул его на Селину. Огромный капюшон упал ей на лицо, слегка заглушив крики и сведя на нет все попытки к сопротивлению. Воспользовавшись тем, что Селина от неожиданности перестала пихаться, Людовик обнял ее за талию и посадил в седло. Через мгновение он запрыгнул на лошадь позади пленницы, и вскоре они покинули Венценский дворец.
Селина, наконец, сумела освободить лицо от тяжелых складок, и предприняла новую атаку на герцога, пытаясь вырваться из его стальных объятий.
— Если вы сейчас же не прекратите, то мы оба окажемся на земле…
— Вот и прекрасно!
— …а на сегодня с вас достаточно падений с лошади, не так ли?
— Куда вы меня везете?
— Скоро все узнаете.
Когда они отъехали от дворца на значительное расстояние, герцог придержал повод, и лошадь перешла с галопа на медленный шаг.
— Ну вот, теперь мы можем спокойно поговорить.
— Что?! — вскричала девушка. — Значит, вы силой увезли меня из дворца только для того, чтобы поговорить?!
Она поняла двусмысленность сказанной ею фразы, когда Людовик от души расхохотался.
— А вы рассчитывали на что-то другое, мадемуазель? — он продолжал смеяться. — Что ж, если вы так настаиваете…
— Я вас ненавижу! — закричала Селина. — Ненавижу! Вы невыносимы! Если бы у меня была возможность, я бы… я…
— Охотно верю, — согласился с нею Людовик. — Для меня не секрет, что вы плохо воспитанная, по-детски невыдержанная и взбалмошная особа, каких мне не доводилось встречать. Но это еще полбеды. Хуже всего то, что вы приехали во дворец и опутали нас тайнами и интригами, преследуя непонятные цели. Что же вам на самом деле нужно?
— Отпустите меня, — тихо проговорила Селина.
— Что?
— Отпустите меня.
Он разжал объятия, и девушка спрыгнула на землю. Затем, ни слова не говоря, повернулась и пошла обратно во дворец. Она чувствовала себя такой усталой и разбитой, что еле передвигала ноги, но оставаться рядом с герцогом не могла более и минуты. «Этот день был слишком долгим, — подумала Селина, плотнее закутавшись в мягкую шерсть плаща. — Я почти не спала, а разговор с королем, поездка на лошади и этот званый ужин лишили последних сил. Но если бы не постоянные нападки его высочества, без сомнения, я бы чувствовала себя намного лучше».
— Вы ведете себя, как ребенок, — услышала она позади себя голос герцога Анжуйского. — Трава мокрая, вы промочите ноги и заболеете. Может, вы этого и добиваетесь, чтобы досадить мне?
Такого Селина уже не могла стерпеть. Она остановилась и, обернувшись, посмотрела ему в лицо, хорошо различимое в свете яркой луны.
— Что вы возомнили о себе, ваше высочество, принц Людовик, герцог Анжуйский, дофин Франции! Несмотря на все ваши громкие титулы, вы не пуп земли, а если думаете, что все, что делаю, я делаю для того, чтобы обратить ваше внимание на себя, то могу сказать, что вы сильно заблуждаетесь! Вы воспитаны намного хуже меня, и… вы просто напыщенный индюк, вот вы кто! А теперь можете посадить меня в Бастилию или бросить в Сену, все равно не откажусь от этих слов и не изменю мнение о вас до конца дней своих!
Девушка храбро посмотрела ему в глаза и заметила в них такую ярость, какой не видела никогда и ни у кого. Ей вдруг стало так страшно, что слезы сами брызнули из глаз, и она побежала прочь, не разбирая дороги. Однако ни ее одежда, ни обувь оказались не пригодны для подобного рода занятий, и вскоре, запутавшись в юбках и споткнувшись о какую-то кочку, девушка оказалась на земле. Селина даже не пыталась подняться, понимая, что рано или поздно принц все равно настигнет ее и убьет, ведь такого оскорбления не удостаивался ни один член королевской семьи.
Людовик не заставил себя долго ждать. Он остановил лошадь рядом с ней и спрыгнул на землю. Селина лежала ничком, ничего не видя из-за упавшего на лицо капюшона, и не двигалась. Почувствовав его сильные руки на своих плечах, она зажмурилась так, что никакая сила не могла бы заставить ее открыть глаза. Подняв девушку, Людовик медленно снял капюшон с ее головы. Она чувствовала его легкое дыхание на своем лице, когда он протянул руку и уничтожил ее прическу, вынув из волос шпильки. Это так поразило Селину, что она чуть было не открыла глаза. «Неужели он хочет заколоть меня шпильками? — ужаснулась она. — Чтобы я долго мучилась? А может быть, он собирается задушить меня моими же волосами?».