Это открывает дорогу для дистантного воздействия на поведение животного путём активации тормозной доминанты, для чего необходим ещё один элемент — имитация. Троглодитиды обладали этой способностью. «Соединение этих двух физиологических агентов — тормозной доминанты и имитативности — и дало новое качество, а именно возможность, провоцируя подражание, вызывать к жизни „антидействие“ на любое действие, то есть тормозить у другого индивида любое действие без помощи положительного или отрицательного подкрепления и на дистанции».(Контрсуггестия и история. История и психология.. М.: Наука, 1971, с.15). Такое дистантное воздействие одной особи на другую и есть интердикция.
Б.Ф.Поршнев приходит к выводу, что троглодитиды обладали всеми физиологическими и анатомическими предпосылками для освоения интердикции. Более того, не будь её, они были бы обречены на вымирание, потому что, с одной стороны, она позволяла снимать агрессию в собственной стае, а с другой стороны, освоив применение интердикции на себе, троглодитиды стали применять её к другим животным.
«Если в некоторых отношениях широкая имитативность внутри родов и видов семейства троглодитид была биологически полезной, надлежит помнить и сказанное выше о биологической опасности имитативности, когда она разливается за пределы отдельных стад, тем более за пределы популяций. Та специфическая форма общения у троглодитид, которая совпадает (в тенденции) со всем поголовьем вида или, по меньшей мере, благоприятствует массовым сгущениям, несомненно таила в себе опасность в особенно высокой степени. Эта форма общения была бы просто невозможна, если бы противовесом ей не выступала интердикция. И обратно, интердикция не достигла бы своих высших уровней, если бы не специфический биологический фон — предельно развитая «гудолловская» система скапливающихся, распадающихся и тасующихся сообществ. Эти два явления невозможно мыслить иначе, чем как две неразрывные» (Б.Ф.Поршнев, 2007, с.242).
Несколько утрируя, можно сказать, что троглодитиды пытались быть как можно более дружелюбными как по отношению друг к другу, так и к прочим животным, как бы стремились «обаять» и тех и других.
Каким образом троглодиты могли дистантно тормозить поведение как друг друга, так и других животных? Посредством акустических и визуальных сигналов, которые заставляли других не реагировать на информацию, получаемую ими от первой сигнальной системы. Одним из самых впечатляющих открытий Б.Ф.Поршнева состояло в том, что речь возникла именно из этих сигналов, то есть, первоначально основной и единственной функцией речи было не передача информации, но насилие, подавление, принуждение другого подчиниться приказу, содержащемуся в этих первоначальных словах.
Речь возникла из интердикции. Интердикцию троглодитов мы теперь будем обозначать как интердикцию 1: генерализованный тормоз, препятствующий реализацию другими особями любого поведения, кроме имитации интердикционного сигнала — звукового или двигательного.
2.5 Великий и ...
Как это ни странно, до сих пор не существует ни одной вразумительной теории происхождения языка. Ни одна из них — звукоподражания, междометий, трудовых выкриков, социального договора, врождённой способности к языку или божественного происхождения языка — не выдерживают ни малейшей критики.
Кроме теории Б.Ф.Поршнева.
Эта теория многим не нравится. Поскольку из неё следует, в частности, что языком обладают только и исключительно люди, а именно — представители рода Хомо сапиенс. То есть — не троглодиты. Наши прапрапредки не умели говорить, как бы этого не хотелось археологам. Не умели и не умеют говорить обезьяны. У них нет и не может быть ни звукового языка, ни языка жестов, как бы этого не хотелось биологам. У всех прочих животных тоже не было и не может быть никакого языка. С этим нужно смириться. Ваша собака Вас не понимает и ничего не пытается Вам сказать. Она воспринимает исходящие от Вас сигналы и по-своему интерпретирует их, но не более того.
Основная идея Б.Ф.Поршнева — речь возникла вовсе не из желания наших предков поделиться друг с другом информацией. Первоначальной функцией речи было подавление естественного поведения другой особи. Функция передачи информации возникла на значительно более поздних этапах развития языка.
Все животные используют для коммуникации сигналы, но только человек — знаки. Это существеннейшее отличие. Все слова человеческой речи, акустические или жесты, есть знаки. Знак и обозначаемое им явление (денотат) не могут иметь никакого сходства. Между ними не существует никакой другой связи, кроме знаковой. Все знаки искусственны, поскольку их материальные свойства не порождаются денотатами. Для любого языкового знака существует хотя бы один другой знак, который может его заменить — синоним. Для любого знака существует один знак, полностью противоположный ему по значению — антоним. «Только человеческие языковые знаки благодаря отсутствию сходства и сопричастности с обозначаемым предметом обладают свойством вступать в отношения связи и оппозиции между собой, в том числе в отношения сходства (т. е. фонетического и морфологического подобия) и причастности (синтаксис). Ничего подобного синтаксису нет в том, что ошибочно называют «языком» пчёл, дельфинов или каких угодно животных. В человеческом языке противоборство синонимии и антонимии (в расширенном смысле этих слов) приводит к универсальному явлению оппозиции: слова в предложениях, как и фонемы в словах, сочетаются посредством противопоставления. Каждое слово в языке по определённым нормам ставится в связь с другими (синтагматика) и по определённым нормам каждое меняет форму по роду, времени, падежу и т. п. (парадигматика). Как из трёх-четырёх десятков фонем (букв), ничего не означающих сами по себе, можно построить до миллиона слов, так благодаря этим правилам сочетания слов из них можно образовать число предложений, превосходящее число атомов в видимой части Вселенной, практически безгранично раздвигающийся ряд предложений, соответственно несущих и безгранично увеличивающуюся информацию и мысль.» (Б.Ф.Поршнев, 2007, с.95).
Как Вы помните, троглодиты использовали интердикцию 1 — генерализованный тормоз, препятствующий реализации естественного поведения другой особи. Это было настолько мощным оружием, что троглодиты сумели прожить с ним несколько миллионов лет. Возможно, если бы кормовая база им позволила, жили бы до сих пор, и нас с Вами не возникло бы…
Судьба, однако, распорядилась иначе и троглодиты вынуждены были заняться искусственным отбором наиболее поддающихся влиянию особей, став, таким образом, могильщиками своего собственного вида. Лысые уроды, выведенные ими, оказались существами смышлёными и очень быстро изобрели способ противодействовать интердикции 1 — интердикцию 2, скорее всего, некий диффузный звук, снимавший воздействие интердикции 1. Этот звук испускался только тогда, когда кто-то пытался осуществить интердикцию 1 и сам по себе не имел никакого биологического значения, кроме как снятие запрещения. Интердикция 2 возникла на этапе взаимодействия троглодитов и неоантропов.
Впрочем, очень скоро от троглодитов не осталось и следа и неоантропы или, точнее, наши настоящие предки — Homo sapiens fossilis (в просторечье «кроманьонцы»), общались только между собой. Имеющихся видов интердикции им уже не хватало и они изобрели интердикцию 3, которая есть не что иное, как суггестия. Интердикция 3 тогда была ещё одним диффузным звуком, находящимся в оппозиции к диффузному звуку интердикции 2 и снимавшим её действие. Интердикцию 1 можно представить себе как «нельзя», интердикцию 2 как «можно», а интердикцию 3 как «должно». «Ключ ко всей истории второй сигнальной системы, движущая сила её прогрессирующих трансформаций перемежающиеся реципрокные усилия воздействовать на поведение другого и противодействовать этому воздействию. Эта пружина, развёртываясь, заставляла двигаться с этапа на этап развития» (Б.Ф.Поршнев, 2007, с.442).