Когда радио кричало о "тоталитарной" войне, мы не очень-то верили. В тылу, далеко от военных действий, приказ рыть щели, делать убежища и даже прятаться в убежища во время воздушной тревоги многие не принимали всерьез, считая все это проявлением административного усердия городских властей. "Дал, мол, приказ Сталин рыть щели в прифронтовых городах, а активисты теперь по всей стране заставляют население рыть щели, стараясь перевыполнить норму!" Теперь же дело оборачивалось так, что к воздушной тревоге нужно прислушиваться и иметь наготове места, куда прятаться вовремя. Там где упали бомбы никаких военных объектов поблизости не было. "Мессершмит", бросивший бомбы, летел сравнительно низко и объяснение данное по радио, было приемлемо: "Немецкий летчик бросил бомбу, увидав толпу; у них есть приказ бомбить мирное население для дезорганизации тыла".
39
С приближением немцев в Ростове запретили выходить на улицу от семи часов вечера до семи утра. Первый раз в нашей жизни мы были вынуждены сидеть дома каждый день с раннего вечера и от нечего делать стали встречаться с соседями по дому, которых раньше я знала только по виду. Ближайшая соседка, Хачетурьян, муж которой на фронте, пригласила однажды нас к себе играть в карты и с тех пор мы стали играть часто, два-три раза в неделю. В разных квартирах, по очереди.
Играем в довольно азартную игру — "Гольчик", по названию видно, что можно проиграться догола.
В нашей семье самый азартный Сережа, он уступает в этом только Хачетурьян, мы же с папой играем осторожно.
Потом опять Хачетурьян пригласила нас к себе играть вне очереди.
— Мой кузен хочет прийти поиграть с нами, давайте и в этот раз играть у меня.
В этот вечер мы играли довольно долго; ее кузен показался мне очень симпатичным человеком, интеллигентным и остроумным. Они с Сережей весь вечер перебрасывались шутками и, когда мы расходились, вся компания приглашала его приходить играть почаще. На другой день, встретив Хачетурьян, я сказала:
— Какой у вас симпатичный кузен, так приятно было играть с ним. Что он, ночевал у вас?
— Нет, он ушел. У него есть ночной пропуск.
Я знала, что ночной пропуск дается работающим в ночную смену.
— А, так он работает и по ночам. Он сменный инженер?
Она немного замялась:
— …Иногда и по ночам… Он следователь в ГПУ.
Я страшно испугалась. Гепеушник играл с нами в карты до полночи, а мы и не знали! И даже приглашали его приходить к нам, и не были особенно осторожными и, возможно, сказали что-нибудь лишнее! И это в военное время!
— Как же это вы не предупредили нас, кто он такой? Мы были бы осторожнее в разговорах, а то говорили, что на ум взбредет, а ведь он обязан все замечать.
— Нет, нет, вы не беспокойтесь! Он такой хороший, такой хороший! Он говорит, как только он покидает свой кабинет, он немедленно забывает о своих обязанностях по службе. И на работе он очень справедливый. Недавно рассказывал мне, как допрашивал одного инженера, обвиняемого во вредительстве. Кузен говорил, что сразу почувствовал, что инженер невинен и при допросе старался искать пункты к оправданию, и нашел! В конце концов человека выпустили. Да мы ничего и не говорили такого, что бы ему замечать. Все разговоры были самые обыкновенные.
Меня ее уверения совершенно не успокоили. "Хороший и справедливый" следователь ГПУ — разновидность, не существующая в природе. Всем известно, что для острастки населения ГПУ дается "промфинплан": осудить определенное число человек в год и, выполняя этот план, они не могут быть справедливыми и хорошими.
Придя домой, я передала разговор папе.
— Папа, может, вы вспомните, о чем мы говорили вчера? Конечно, мы говорили о пустяках, но, может быть, кто и проговорился?
Папа задумался:
— Единственное, что я могу вспомнить подозрительного, говорили о покойниках. К ер о пьян уверяла, что она суеверная и считает плохой приметой встретить на улице покойника, а теперь почти каждый раз, как выйдет со двора, так встречает похороны и это портит ей настроение на целый день. Многие улицы забаррикадированы, а наша, одна из немногих ведущих на кладбище, свободна. Хачетурьян на это сказала: "Верно, скоро и у нас во дворе будет покойник, недавно я заметила, что у нашей дворничихи лицо распухло от голода".
— Да, теперь и я припоминаю этот разговор. Я страшно удивилась, услышав, что дворничиха распухла. Мне кажется, я ее недавно видела и ничего не заметила.
— Удивляться нечему. У нее живет дочь, вдова с двумя маленькими детьми, а молоко-то на базаре пятьдесят рублей литр! Видно, все, что получают, отдают детям. И знаешь, что я заметил? Обратила ли ты внимание на то, что в городе стало очень мало стариков, они, определенно, быстро вымирают. Да это и понятно. Каждая семья старается накормить в первую очередь детей и работников, ну, а старикам — что останется. Да, страшные времена… Два года войны — и на Дону голод! Когда в девятнадцатом году пришли на Кубань большевики и стали отбирать у казаков хлеб, почти из каждого двора вывозили десятки пудов зерна. У нашего соседа Венникова, который считался середняком, отобрали двести пудов! И это после пяти лет войны и революции! А эти дохозяйничали… После двух лет войны и на Дону голод! Ведь низовья Дона не уступали Кубани в богатстве, пожалуй, даже еще богаче, здесь рыба, чего почти нет на Кубани.