Резко развернув сиреневый шелковый веер, Линдсей принялась лихорадочно им обмахиваться, чтобы скрыть смущение. Пожалуй, от этой вещицы, которой она так быстро научилась пользоваться, и впрямь немалая польза. Под взглядом Эдварда девушку буквально бросило в жар.
— Да, вы будете очень красивой парой, — негромко промолвила графиня.. Линдсей удивленно поглядела на нее. — Но, дабы соблюсти приличия, нельзя так явно демонстрировать свои чувства.
— Ты, разумеется, как всегда, права, — кивнул Эдвард, но его неотрывный, жадный взор, охватывавший с головы до ног стоявшую перед ним хрупкую фигурку, явно не вписывался в принятые в обществе рамки дозволенного. — Именно об этом я и собирался с тобой поговорить. Надо обязательно раздобыть для Линдсей компаньонку на ближайшие несколько недель.
— Разве я тебе об этом раньше не говорила?
— Ну конечно, Антония.
— Леди Симмондс как раз предлагала свои услуги…
— Не стоит об этом, — коротко оборвал виконт. — Во время пребывания в Корнуолле я познакомился с мисс Сарой Уинслоу, самой близкой подругой Линдсей.
Девушка задохнулась от неожиданности.
— Правда? Я и не думала…
— Иначе говоря, — он сделал широкий жест рукой, — ты так живо и образно рассказывала мне о ней, и с такой нежностью, что мне уже кажется, будто я и в самом деле с ней встречался. Как бы там ни было, я решил, что мисс Уинслоу будет для тебя наилучшей компаньонкой. Согласна?
Сердце Линдсей затопила буйная, невероятная радость. Сара? Милая, чудесная… надежная Сара! Вот на кого можно положиться, если попытки убедить Хаксли отказаться от дурацкой затеи со свадьбой потерпят крах.
— Да! О, Эдвард, да, да. Это просто замечательно. Тетя Баллард, пожалуйста, согласитесь. Я знаю, Сара вам понравится. Она дочь священника, — торжественно заключила девушка свою речь, уверенная, что эта веская деталь непременно развеет любые сомнения, которые только могут возникнуть у графини.
Тетя Баллард фыркнула.
— Дочка деревенского священника? Едва ли она будет способствовать твоему совершенствованию по части светской беседы, безупречных манер и умению держаться.
— Ой… Да нет, что вы. Сара такая воспитанная и образованная, вы просто не представляете. Даже мой папа, упокой Господь его душу, всегда твердил, до чего Сара очаровательна и хорошо воспитана. Она гораздо лучше меня обучена светским манерам. Все так говорят.
Эдвард издал какой-то сдавленный звук, и Линдсей перевела глаза на него. Но виконт, казалось, пребывал в глубокой задумчивости.
— Милорд, вы же уже встречались с Сарой, а я и забыла. Правда, ненароком, в конюшне, как раз когда я рассказывала ей про чудовищное недоразумение, когда я подумала, что вы — ее…
— Именно так. Нет, я не забыл, просто предпочел не упоминать об этом, чтобы не смущать тебя лишний раз. Итак, — он подарил тетушке обольстительную улыбку, — договорились? Можно послать за мисс Уинслоу прямо сейчас, без дальнейших отлагательств?
— Ну, раз уж вы так настаиваете, — поморщилась графиня. — Надеюсь, девица действительно воспитанна и образованна.
— Очень-очень, — поспешила заверить Линдсей. — Просто безупречно.
— Как продвигаются дела с новыми туалетами? — поинтересовался Эдвард у тети. — Вот дьявольщина. — Он умолк и бросил быстрый взгляд на Линдсей, но потом собрался с мыслями и продолжил: — Не очень-то, знаешь ли, приятно было обнаружить, что твоя мачеха предпочла полностью обновить себе гардероб, а старое тряпье перешить для тебя.
От унижения у девушки едва не подкосились ноги.
— Это совсем не старое тряпье, милорд. И платья очень искусно переделаны. И все до одного сшиты из прекрасной ткани.
— И с отменным вкусом, — пробормотала леди Баллард себе под нос. — Ничего, Эдвард, пустяки. Должно быть, произошло недоразумение. Как бы там ни было, отвечая на твой вопрос, скажу, что моя модистка утверждает, будто работать с Линдсей просто сказка. Французы так эмоциональны… Разумеется, теперь Линдсей носит все новое. С помощью мадемуазель Натали мы обо всем позаботились. Остались лишь последние штрихи — и все готово.
Да, на наряды денег и впрямь не пожалели. Линдсей даже страшно было думать, сколько же потратила графиня на ее обновки. На эти деньги можно было кормить арендаторов Трегониты несколько лет. Но девушка не лгала себе — что там ни говори, а беспрестанный парад роскошных тканей, модных фасонов и совершенно немыслимых украшений приводил ее в неописуемый восторг.
— Ты улыбаешься, — тихонько заметил Эдвард. — Возможно ли, что ты наконец-то начала радоваться жизни хотя бы немножко?
Линдсей вмиг напустила на себя серьезный вид.
— Я думала о приезде Сары. А когда? Когда она приедет?
— Как можно скорей. Я же вижу, как много это для тебя значит. Мне приятно радовать тебя.
При этих любезных словах Линдсей вспыхнула от удовольствия. Тетя Баллард откашлялась.
— До бала у Камберлендов осталось всего несколько дней. Эдвард, ты непременно там будешь, понял?
— Проклятие!.. Прошу прощения. Ненавижу балы.
— Лучший танцор Лондона утверждает, будто ненавидит балы?
У Линдсей перехватило дыхание. Эдвард? На балу? Танцевать с Эдвардом?!
— Подобные мероприятия изобилуют людьми посредственными, — пожал плечами Эдвард. — А я терпеть не могу посредственностей.
— Этот бал станет исключением. Для успеха нашего плана необходимо сделать из Линдсей королеву сезона. Брюммель уже обещал удостоить ее кивком.
— Черта лысого он пообещает хоть что-то ни с того ни с сего! — Эдвард ухмыльнулся и придвинул стул к креслу тетушки. — Как ты ухитрилась этого добиться?
— У меня есть свои способы.
Теперь, когда рядом с графиней, держа ее за руку, сидел любящий племянник, она сразу как-то смягчилась, стала добрее и проще. Ласково покачивая головой, она не отводила взгляда от Эдварда.
— Ты так добра ко мне, Антония, — произнес он. — Ума не приложу, зачем ты взвалила на себя столько хлопот.
— В самом деле? Нет, мой мальчик, меня твой взрослый вид не проведет. Я знаю тебя с колыбели. Ты был таким хорошеньким малышом. И он все еще прячется внутри тебя, каким бы циничным ты ни притворялся.
Вздор, — буркнул Эдвард, однако не вынул руки из тетиной ладони.
Линдсей невольно залюбовалась этой парой. Пусть Хаксли обычно был суров и мрачен, пусть он привык всегда поступать по-своему, но и у него имелись положительные качества.
— Мы с Линдсей появимся на балу чуть раньше тебя. Не слишком рано, но до тебя. А тебя, наверное, следует ждать где-нибудь около полуночи?
— Я думал сыграть несколько партий в вист и…
— Значит, около полуночи. Линдсей как раз хватит времени, чтобы завести новые знакомства и потанцевать вдоволь, чтобы все решили, будто она еще не сговорена.
— Я бы все же предпочел, чтобы она не танцевала. — Эдвард резко вскочил и сразу как-то весь напрягся. — То есть я даже требую, чтобы она не смела танцевать с другими мужчинами.
— Линдсей будет танцевать. — Графиня словно не заметила бунта на корабле. — Ты появишься, станцуешь пару раз с какими-нибудь другими девушками, потом подойдешь ко мне. Твой первый танец с Линдсей будет выглядеть всего лишь знаком почтении ко мне. По ходу вечера, пожалуй, будет разумно, чтобы ты… гм… просил еще несколько танцев, с нарастающим пылом. Вы даже можете сделать вид, что начали интересоваться друг другом.
— Антония, послушай…
— Да-да, так и сделаем. — Графиня тоже поднялась. — А теперь прошу меня простить, я устала. Окажи мне любезность, Эдвард, побудь немного с Линдсей перед уходом. Знаю, что у тебя полно дел, одно важней другого, но Линдсей еще не вполне освоилась со шлейфом.
— Но я не ношу шлейфов, — вмешалась Линдсей, отчаянно пытаясь спастись от того, что предлагала леди Баллард.
— У Камберлендов ты будешь в платье со шлейфом. Насколько я помню, мы остановились именно на нем. Или нет? В таком случае мне надо немедленно проконсультироваться с мадемуазель Натали.