– Смотри. – Сабина поднимает с пола серьгу, и она сверкает в свете фар.
– Это его матери?
– Да… здесь даже мародёров не было. Ты представляешь, что это значит?
– Они идиоты?
– Нет. Это не просто так оставлено, Реджи. Никто не притрагивается к прошлому, потому что оно проклятое для них. Если даже украшения вот так лежат, а это изумруды и чистое золото, то мы точно две идиотки, которые нарушили покой мёртвых.
По спине пробегает холодок, но я быстро гоню от себя подобные мысли.
– Не неси чушь. Мёртвым плевать, что сейчас происходит. А вот живым это важно. Ты смотришь здесь, я наверху. Поднимай всё, что видишь. Убирай тряпки, но не так заметно. Иначе нам потом головы прострелят, – указываю на Сабину, сглатывающую от моих слов.
Мы расходимся в разные стороны, у меня мурашки бегут по коже, когда под моими ногами скрипят половицы. Кажется, что кто-то выпрыгнет сейчас из-за угла, а я иду то по когда-то красному ковру, то по шёлку, который прежде был платьем, и поднимаюсь на второй этаж.
Всё разбито. Дверей нет или же, сорванные с петель, они лежат на полу. Осколки, плесень и грязные подтёки, покрывают стены. Вхожу в первую комнату, видимо, спальню, кривясь от разбросанных повсюду вещей. Искать, я должна искать.
Открываю все доступные дверцы: шкафов, комода, тумбочек. Заглядываю под кровать, шаря там рукой. Ничего. Перехожу в другую спальню, и всё повторяется. Я осматриваю каждую комнату, слыша, как внизу у Сабины что-то падает, и она вскрикивает. Совсем как Мег. Она ненавидит ужастики. И никогда бы не пошла со мной сюда.
Остаётся только последняя комната и единственная «живая» дверь. Толкаю её. Она издаёт жуткий скрип. К горлу подступает ком, и я хватаюсь за шею. Горечь и печаль подавляют любые иные чувства внутри.
Детская. Я не сентиментальный человек, но… это ужасно. Это ранит меня больше, чем я могла себе представить. Ребёнка сюда так и не принесли. Всё старое, но не сломанное. Кроватка с белоснежным бельём, в ней несколько мягких игрушек, солдатик и милые в вручную сшитые звёздочки, висящие на детском мобиле. Пальцами осторожно касаюсь мишки, сидящего на месяце, и неожиданно по комнате всего на пару секунд раздаётся колыбельная. Подскакиваю на месте, испугавшись до жути этого звука, и всё снова стихает. Возвращаясь к кроватке, нахожу механизм, который работает не от батареек или зарядки, как сейчас модно. Если помыть эти игрушки от пыли и почистить всё, то это ещё может послужить очень долго. Но это не моё дело… не моё…
Здесь так же стоит ещё одна кровать для кого-то или же на будущее… но будущего здесь не было и уже никогда не будет.
Мотаю головой, стараясь унять странную боль в груди. Жалость. Мать Дерика очень ждала его появления на свет. Она готовилась и проводила здесь много времени.
Прохожу по комнате и проверяю её, не позволяя призракам прошлого и жалости взять верх. Дерик ведь меня не пожалел. Он не думал обо мне и даже о своей матери забыл, почему всё это случилось. Он несёт с собой смерть… несёт…
– Ну что? – спрашиваю Сабину, спускаясь вниз.
– Ничего. Не считая разбитого фарфора, каких-то книг и ещё нескольких украшений. Здесь нет твоих вещей, Реджи.
Разочарованно вздыхаю и качаю головой.
– Но этого быть не может. Это единственное место, в котором Дерик мог спрятать мою сумку. Я смотрела в его спальне, там тоже не было…
– Слушай, я понимаю, что ты расстроена, но посмотри сюда, – Сабина указывает на пол под нами.
– И? Пыль? Грязь? Мусор? Щепки? Плесень…
– Нет. На полу только наши следы. Я осмотрела всё, Реджи. Мы с тобой их оставили. Если бы Дерик был здесь или же кто-то ещё, то были бы ещё следы, в том числе мужские. К примеру, его ботинок. Но их нет, Реджи. Здесь давно никого не было.
– Нет… нет, Сабина, мы не можем всё это бросить. Мы уже ворвались сюда, и вряд ли подвернётся ещё один случай. Нет, он был здесь. Я уверена, что он привёз всё сюда…
– Реджи, – очень мягко перебивает Сабина мои панические слова и берёт меня за руку.
– У Дерика много мест, где он мог что-то спрятать. А как же банковская ячейка? В Альоре есть свой банк, и это наиболее безопасное место, особенно для сокрытия улик преступления такого человека, как Дерик.
– Он не пошёл бы таким прозаичным путём. Он изворотлив. Он хитёр. Он…
– Но у нас и время истекает, Реджи. Мы здесь уже больше часа, и нас хватятся, если мы сейчас же не поедем обратно. Я обещаю, что придумаю что-нибудь и сама приеду сюда, если тебя не выпустят из замка. Я всё осмотрю здесь днём и проверю ещё раз следы, как и подумаю о том, где ещё может спрятать что-то важное Дерик. Тем более завтра день рождения Дина. Все будут на балу, и Дерик тоже. Он не пропустит это событие, большинство сотрудников его охраны тоже будет находиться там, и это развяжет руки нам с тобой.