- Кто из вас был здесь первым?
Маркус промолчал и подозрительно прищурился, но метнувшиеся к нему взгляды остальных были вполне достаточным ответом.
- Значит, это ты не смог пересказать свод наказаний?
Маркус бросился стремительно и молча. Громыхнула скамья, отлетел вместе с ней оказавшийся на пути илиманец. Двое подростков покатились по полу, сцепившись в самой простой, самой первобытной драке, начисто позабыв грамотные приёмы из спаррингов. Просто бить и перекатываться, не давая противнику оказаться сверху.
На замахе Минаса перехватили за запястье и за куртку, и рывком сдёрнули в сторону. Маркус попытался пнуть напоследок, но его самого поймали за шиворот.
Вокруг безмолвно замерли кадеты. Минас стоял смирно, и Корракс только придерживал его за куртку на всякий случай. Маркус попытался отбиваться, и Илинго качественно заломил ему руки. Наверное, сержанты видели всё и вмешались почти мгновенно.
Видели, но не слышали.
- Что ты ему сказал? – ровно поинтересовался Корракс. Пришлось неудобно вывернуть шею, чтобы смотреть на сержанта назад и вверх.
- Я спросил, кто из нового набора был первым. Потому что… – и вдруг сказанные потом слова оказались невозможно личными. Их легко было говорить Маркусу в глаза, игнорируя остальных за столом, но повторять их теперь, в кругу любопытствующих, казалось пошлой непристойностью, даже подлостью. Минас растерянно оглядел илиманцев, надеясь, что кто-нибудь мстительно укажет на фактическую ложь, и произнесёт эти слова за него. Но все молчали, только новичок трепыхнулся и тут же снова притих.
- Так, – устав ждать продолжения, Корракс обратился к Маркусу. – И что?
Маркус с шипением выдохнул, глянул исподлобья и заговорил медленно, явно с трудом подбирая слова чужого языка.
- Он очень плохо спросил, сэр. Невежливо. Я разозлился.
И снова никто ничего не добавил. И это была ещё одна нечитаемая руна, идеально вписавшаяся в общую вязь.
- Так, – повторил Корракс. – Маркус, два наряда… За указаниями явишься после ужина. Цирк уехал, всем разойтись, – и отпустил куртку Минаса.
Завтрак доедали в тишине.
Беготня по полигону несколько повытряхнула задумчивость из минасовой головы, и к очередной мечной тренировке он подошёл с уже вполне обыденными мыслями. Но едва только шеренга встала в строевую стойку, в зал вошёл незнакомец. Он был в форме боевого блока, и он был здесь чужаком. Минас потрясённо смотрел, как преображаются обернувшиеся на шаги сержанты. Сержанты очень хотели бы накинуть куртку на голову чужаку и назвать это «тактическим превосходством». Но им нельзя.
Корракс отправился навстречу вошедшему, они обменялись официальным приветствием и парой коротких фраз. А потом сержант окликнул:
- Минас. Ко мне, бегом.
Чужак осмотрел его с головы до ног, и Минас отчётливо понял, что имел в виду Леон, говоря «Корракс – ещё не худший вариант». Чужак был бы очень рад, если бы Минас прямо сейчас забился в конвульсиях и умер. Это было бы лучше всего. Но ты, парень, – слишком тупая тварь, чтобы сделать то, что надо.
Чужак кивнул на дальний угол просторного зала.
- Мы будем там.
Корракс подчёркнуто не отреагировал, обратившись к Минасу.
- Это лейтенант Сулла. Мастер меча абордажной команды. Капитан приказал ему учить тебя.
Кажется, сержант хотел, чтобы Минас понял из слов больше, чем просто сказанное. Увы, не вышло.
- Да, сэр.
Сулла молча зашагал в указанный угол. Корракс мотнул головой, отправляя мальчика за ним. Приказывать вслух он не стал.
Лейтенант брезгливо осмотрел стойку с оружием, скривился и взял ближайший меч.
- Ну давай, ублюдок. Показывай.
Минас хлопнул глазами.
- В позицию, идиот. К бою. Атакуй, – голос у чужака был хриплый, шипящий и мягкий одновременно. Будто змея уже обвила твою шею и теперь прямо в лицо спрашивает, от чего ты не убежал раньше, когда ещё был шанс?
- Полный контакт, сэр?
И смех у него был такой же, хриплый и мягкий.
- Думаешь, бывает по-другому? Тебя обманули, сопляк.
Это был завораживающий бой, ничего подобного мальчик раньше не испытывал. Чужак не старался подловить, как Илинго, не скучал, как Тасвий, не требовал успехов, как братья. Он просто смотрел, полностью контролируя ситуацию. Позволял показать всё, на что способен был Минас, аккуратно, как по прописанному сценарию, создавая удобные позиции для атак и так же аккуратно блокируя удары. Более всего это походило на танец с мечом, на одиночное исполнение боевого канона, только вместо тени был материальный противник, не противостоящий всерьёз и при этом неуязвимый. За десять минут непрерывной схватки Минас вымотался как за два часа на полигоне.
- Стоп. Ни ума, ни опыта, да, урод? Хорошо. Ясно, что с тобой делать, – Сулла смотрел на мальчика, как кот – на уже раскушенную пополам, но ещё дёргающую лапками мышь. – К бою. Сейчас я отрублю тебе левую руку на ладонь выше локтя. Защищайся.
Есть полное касание.
- Повторяем. То же самое.
Есть.
- Напрягись, недоносок. Десять секунд, чтобы найти свою ошибку. Девять. Восемь… Всё, к бою. Повторяем.
Есть, но схватка была на несколько выпадов дольше, и атака была другая.
– Ты уже трижды мёртв. Повторяем.
Сотня разных ударов в одну точку. К каждому – свой контрприём. Иногда получается найти сразу, иногда – с третьей попытки. Иногда – не получается. На десятом повторе Сулла остановил бой.
- Маленький однорукий мертвец. Почему не круговая четвертая? – лейтенант отступил на шаг и показал клинком.
- Я не удержу. Мне для этого надо более лёгкий или более короткий меч.
- Ты даже не попытался, маленький однорукий мертвец.
- Но я же знаю. Я этот меч не первый раз беру.
Сулла опустил клинок. Склонил голову на бок. Посмотрел, как ворона на падаль. И сказал:
- У тебя длинный язык.
И ещё сказал…
- Я засуну эту палку тебе в задницу до упора, а потом ты своим длинным языком будешь слизывать с неё кровь и дерьмо, пока она не станет снова чистой.
Вторая фраза за сегодня, которую я не смогу повторить, если спросят. Ух, какая фраза: застряла колом от желудка до нёба, болтается в голове и гудит, как от удара. Интересно, ему самому собственным ртом такое говорить, – оно как? Сплюнуть потом не хочется?
- Ты хорошо меня понял, ублюдок?
Понимать это Минас не собирался ни при каких обстоятельствах. Как и пачкать об это чеканный уставной ответ.
- Я услышал. И принял к сведению.
Сулла шагнул ближе, вплотную. Левую руку не спеша запустил Минасу в волосы, сжал, потянул, запрокидывая голову. Несколько секунд изучал лицо со свежими следами утренней драки. Перехватил меч обратным хватом, коснулся навершием разбитой губы, сильно нажал. Больно. И неправильно! Так не должно быть! Но Минас стоял, парализованный и беспомощный, а из ссаженной губы текла кровь, пачкая меч и руку Суллы.
- Похоже, с тобой действительно есть проблема, маленький ублюдок.
Зо Сахаал желал видеть своих смертных бойцов лучшими, и Сулла исполнял приказ легионера. А капитан абордажной роты тоже хотел видеть своих бойцов лучшими, но предпочитал не назначать тренировок с Суллой, особенно младшим взводам. Особенно младшим по возрасту бойцам.
Лейтенант всегда брал свою долю живой добычей, предпочитая самых юных. А потом, в зале, рассказывал очередному новобранцу, что сделал с мальчишкой, похожим на него. Маньяк и садист – только слова, если ты хорошо делаешь своё дело и не нарушаешь устава. Абордажникам не приходится выбирать, абордажники должны сражаться, а Сулла действительно был хорошим наставником. Весь тренировочный зал раз за разом молчаливо смотрел, как лейтенант топит очередную жертву в грязи и страхе.
Бывший абордажник, а ныне наставник кадетов, Корракс вёл тренировку, не видя своих учеников. Вернее, видел только одного из них.
Парней младше семнадцати в абордажную роту не брали никогда, и с ними Сулла позволял себе только слова. Мальчишку он только что ухватил за волосы.