Но когда «первые» вошли в общий холл, «вторые» встретили их короткими злыми смешками, и как-то сразу всё стало ясно. Леон с рычанием рванулся вперёд, но на нем слаженно повисли Ортен и Клаас, а через секунду к ним присоединился Джелл. Минас сильно опасался, что сейчас Маркус заговорит, и массовая драка станет неизбежной. Возможно, тот и собирался, но не успел.
- Стройтесь, – даже негромкий голос через динамики шлема прозвучал зловеще. Кадеты мгновенно выполнили команду.
Сахаал прошёл к той половине строя, где стоял взвод «два». За ним, полузадушенный воротником куртки, безвольным кулём волочился один из новобранцев Маркуса. Его лицо намертво перекосила гримаса ужаса, по помещению отчётливо пополз запашок мочи.
- За попытку убийства на корабле полагается долгая казнь. Это правило не относится к бойцовым аренам, тренировочным поединкам, и прочим случаям санкционированного насилия. Вероятно, кто-то недостаточно внимательный мог превратно толковать моё одобрение или перепутал кадетский блок, где ваша грызня допустима, и жилые помещения команды моего корабля. Я сочту эту ошибку всего лишь проявлением излишнего рвения. А рвение – причиной оказать милость. Долгой казни не будет.
Гибкий скорпионий хвост обвился вокруг живота притащенного парня и поднял его, удерживая перед легионером. Пальцы латных перчаток сомкнулись на плечах смертного и Сахаал коротко дёрнул. Рукава отошли аккуратно по швам и тяжело обвисли на склизких кровавых верёвках сухожилий, багровые брызги щедро залили ближайших кадетов. Вопль нечеловеческой боли длился почти бесконечность, прежде чем очередной рывок отделил голову от изувеченного тела. Несколько мгновений кровь вырывалась из оборванной артерии сильными толчками, заливая кадетскую форму и самого Сахаала. Потом легионер позволил телу упасть и сказал:
- Маркус, подойди ко мне.
Названный кадет сделал несколько шагов навстречу Наставнику, вступив в расползающуюся алую лужу. Страх отчётливо читался в его лице и движениях, но в обращённые к нему визоры шлема он смотрел испытующе, словно не уверенный, чего стоит ждать. И почти не вздрогнул, когда тяжёлая ладонь опустилась на его плечо.
- Идём.
Минасу явственно вспомнилось это «Идём», произнесённое давным-давно, и лежащая на его собственном плече железная рука. Интересно, он тогда двигался вот так же: ломано и резко, с очень прямой спиной, и сосредоточенный, словно каждый шаг требует серьёзных умственных усилий?
Две фигуры – огромная и маленькая – скрылись за углом коридора, и замершая реальность пришла в движение. Сразу нескольких кадетов вырвало, остальные дружно шарахнулись от расчленённого тела, Джелл в дальнем углу холла остервенело шаркал подошвами, обтирая с ботинок доползшую до них кровь, Клаас хищно скалился, явно наслаждаясь смятением «вторых».
А Минас смотрел в опустевший уже коридор, и отчётливо понимал, что с Маркусом ничего плохого не случится. Эта уверенность была успокаивающей, но, одновременно, и вызывала горькое разочарование.
- Не лги мне, дитя.
- Я не лгу, Наставник, – Маркус уже совершенно успокоился и ответ прозвучал даже весело.- Я не думал, что этот убогий так успешно справится. И про корабельный свод наказаний он знал, между прочим. Но решил, что здесь всё как дома: прохожим наплевать, если один парень пырнул другого заточкой, а уж специально искать и вовсе никто не будет. Говорю же, он был идиот. Если б я собирался врать, – Маркус запнулся и поправился.- Если бы я посмел лгать тебе, Наставник, я бы сказал, что это был такой способ сразу проверить сообразительность и избавится от дурака, если он проверку провалит. Но увы, это просто так удачно получилось, моей заслуги в том нет.
Сахаал уже снял лицевой щиток, и теперь Маркус видел лёгкое подрагивание уголков рта. Наставник одобрил его слова, но не спешил возвращать своё благоволение.
- Если подобное повторится, я буду сильно разочарован в тебе.
- Я осознал свою вину, Наставник, – Маркус склонил голову, старательно демонстрируя раскаяние и покорность.– И запомнил твой урок: наша грызня допустима только в пределах отведённого нам блока и тренировочных зон.
-Ма-аркус! – теперь Наставник уже открыто улыбался. – Скажи мне, а четверо «первых», раненые выстрелами твоих бойцов?..
- Увы, Наставник, это тоже только удачное совпадение! Мне стыдно признаваться в этом, но я не смею тебя обманывать!
- Ты станешь истинным Повелителем Ночи, если никто не убьёт тебя до посвящения, – Маркус расплылся в польщённой улыбке, и Сахаал добавил:- Но твои шансы не дожить растут с каждым подобным поступком.
- Благодарю тебя за предостережение, Наставник! Я буду более осмотрителен.
Сахаал отпустил воспитанника, и насмешливо скривился. Этот крысёнок действительно хорош, но совершенно не понимает, насколько вредна излишняя самоуверенность.
Маркус вернулся довольный. «Вторым» было наплевать на убитого парня, кое-кто особо смелый даже похихикивал насчёт «удачно отдохнувшего» Вартариана, а «первые» ходили на взводе и скрипели зубами. Который раз уже получается, что взвод «два» вроде как проиграл и наказан, а злится и зализывает раны при этом взвод «один». И ясно было, что надо плюнуть на всё и просто вцепится ближайшему обидчику в горло, но Минас категорически запретил себе думать об этом. Он не будет опускаться до уровня уличных отморозков. Дисциплина – основа жизни воина. Должен быть уставнОй способ сквитаться. Холодная расчётливая злость застряла, как нож между лопатками.
На следующий день Наставник Сахаал появился в блоке сразу после завтрака, и Минас немедленно обратился к нему с просьбой о разговоре. Легионер благосклонно кивнул, жестом отослав подошедшего было сержанта.
- Вчера ты казнил исполнителя, – без предисловий выпалил мальчик. – Но он же не сам придумал, верно?
Капитан продолжал смотреть выжидающе.
- Ты наказал только исполнителя. Разве это справедливо?
- Справедливо, дитя? – переспросил Сахаал. – Я поступил так, как счёл нужным. Ты не одобряешь моё решение?
Легионер рассматривал его с равнодушным интересом, а Минас никак не мог придумать подходящий ответ. И Наставник неожиданно сжалился.
- Скажи мне, чего ты хочешь, Минас.
- Я хочу уточнить про санкционированное насилие. Речь только о праве подкарауливать друг друга по углам, или есть способ добиться открытого поединка?
- Поединок чести? Что мешает тебе просто вызвать нужного соперника? Или ты просишь боевое оружие?
- Мне хватит учебного. Но Маркус – умный парень, он откажется драться со мной на мечах. А выносить даже тренировочное оружие из залов запрещено.
Маркус действительно умный парень. Сейчас любое внезапное нападение – это драка голыми руками, и для Маркуса это дополнительное преимущество перед маленьким мечником. Рано или поздно кадетам будет позволено личное оружие, и баланс сил резко изменится. Стоит ли дожидаться этого «рано или поздно»?
- Вообще-то, оружие выбирает тот, кого вызвали. Но знаешь, я не скажу об этом Маркусу. Пока. Хочу посмотреть, на пользу ли тебе отдельные уроки фехтования.
- Спасибо, Наставник! Только у меня не к одному Маркусу дело.
- Ты хочешь вызвать несколько противников разом?
- Вообще-то, лучше бы последовательно... – искренне смутился Минас. – Но если можно только разом…
И этому тоже нужна прививка от самоуверенности.
- Сегодня я приду на вашу мечную тренировку. И ты вызовешь кого захочешь. Но если они откажутся, это их право.
Сахаал усмехнулся. О да, это их право – отказаться от боя на глазах у двух взводов и своего будущего командира.
- Спасибо тебе, Наставник!
С тобой так легко быть щедрым, дитя: всего лишь разрешить то, что для другого было бы наказанием.
- Помнишь, Маркус, я ведь говорил тебе: меня учили, что если чьё-то поведение мне не нравится, я могу вызвать этого человека на поединок. Мне не нравится, что мой брат по взводу ранен, и я знаю, что ты причастен к этому. Ты будешь защищаться?
Маркус даже не пытался изобразить фехтование, а меч использовал на манер гири в руке. Драться на кулаках и подручных предметах он действительно умел гораздо лучше.