Наполеонов был следователем новой формации. Он действительно старался разобраться с каждым делом, которое вёл, не считаясь с тем, что приходится работать, забыв о личном времени. Вот и в деле Прокофия Геликанова многое его настораживало…
Хотелось бы ему познакомиться с новой девушкой Четверткова. Если она не была вымыслом его бойкой соседки, то зачем вообще было потерпевшему врываться в квартиру теперешнего жениха своей бывшей невесты?
– Неувязочка получается, – пробормотал Наполеонов себе под нос.
Были у следователя, как и у всех людей, свои странности. Например, он не переносил, чтобы близкие и друзья называли его Александром, Сашей, нет, только Шурой. Именно уютное, домашнее Шура позволяло ему расслабиться и отдохнуть от официального Александра Романовича.
«Надо позвонить маме», – подумал Наполеонов и достал сотовый.
– Ма, ты меня сегодня не жди, ладно? Я еду к Мирославе и надеюсь там заночевать.
Софья Марковна не стала задавать сыну никаких вопросов. У Мирославы он пропадал довольно часто, ещё в детстве она знала, где его искать. А уж с тех пор, как у неё появился свой дом, сын предпочитал именно в нём проводить свободное время.
Красное солнце на зелёном небе медленно клонилось к горизонту. Направляясь к припаркованному автомобилю, Наполеонов с наслаждением вдохнул весенний воздух. Запах бензина был не в силах заглушить аромат цветущих черёмух и сирени.
– Как хорошо, чёрт возьми, – пробормотал Шура, усаживаясь за руль автомобиля.
Мирославе он позвонил на домашний телефон, потому как звонить ей на сотовый, если она дома, можно было часами и безрезультатно.
Трубку взял Морис.
– Детективное агентство «Мирослава» слушает, – произнёс он.
– Это я, Шура, привет! Слава далеко?
– В саду, кажется, читает книгу. Позвать?
– Не надо, я сейчас подъеду к вам.
– Приезжай.
– А что у тебя на ужин? – живо поинтересовался Наполеонов.
– Приедешь, увидишь, – как всегда загадочно, отозвался Морис и положил трубку.
– Нет, у этих прибалтов вместо крови прохладная морская водица, – фыркнул Шура, ничуть не обидевшись.
Если с Мирославой Волгиной и её двоюродным братом Виктором Романенко Шура был знаком с двух лет, то Морис появился в его жизни не так уж давно.
Надо признать, что Наполеонов был необычайно удивлён, когда увидел высокого голубоглазого блондина в первый раз. Сначала он подумал, что это новый любовник его подруги. В то же время он знал, что Мирослава никогда не приводит своих парней домой. Такое у неё было правило.
И вскоре выяснилось, что Мориса она взяла не в любовники, а секретарём в своё детективное агентство. Ну, что ж, взяла, и ладно…
Приятной неожиданностью оказалось хобби парня из Литвы – кулинария. Морис Миндаугас любил готовить, а Шура обожал вкусно поесть, поэтому они довольно быстро подружились.
Наполеонов незаметно для себя добрался до коттеджного посёлка, подъехал к дому подруги детства, дотронулся до звонка. Ворота открылись, и он въехал вовнутрь, поставил машину в гараж.
Лучи заходящего солнца мерцали в сладком томлении на увлажнённых росой лепестках яблонь. Пахло нарциссами, которые так любила Мирослава. Шура постоял, немного наслаждаясь красотой весеннего сада. Морис его не торопил…
Через каких-нибудь полчаса они сидели втроём на кухне, пили чай с пирогами и беседовали. Шура уже успел поделиться с Мирославой своими сомнениями.
– Значит, ты думаешь, что Геликанов говорит правду? – решила уточнить Мирослава.
– Есть у меня такое предположение, – кивнул Наполеонов.
– Чем обоснуешь?
– Понимаешь, Четверткову нанесли удар ножом сзади в шею. Но с Прокофием они не могли быть близко знакомы. И прийти к нему Четвертков мог бы только для выяснения отношений.
Мирослава кивнула.
– В таком случае разве он позволил бы зайти себе за спину человеку, с которым пришёл ссориться? Нет, убить его таким образом мог только тот, кому он доверял.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась Волгина.
– И потом мне не даёт покоя попавшаяся на глаза Петровичу девица…
– Возможно, это новая подружка Четверткова. Она же не знала, что его убили, – предположил Морис.
– Возможно. Но подружки обычно сначала звонят. Его сотовый телефон у нас и никто, кроме работодателя, ему не звонил.
– У него мог быть ещё один телефон с не зарегистрированной симкой для личных звонков.
Наполеонов пожал плечами.
– А как его характеризует работодатель? – спросила Мирослава.
– Сказал, что от работы парень не отлынивал. Любил деньги. Но кто их в наше время не любит, – философски заметил Шура.