Увлеклась девушка... даже не замечает, как моментами начинает передвигаться со скоростью, сопоставимой с человеком-модификантом.
И не замечает, как Сабрина будто бы нечаянно выталкивает на нее нового противника. Теперь – со спины. Защиту доктора со спины мы еще не «протестировали», ага.
М-да. С защитой заднего сектора у доктора похуже, чем у нас, но все-таки лучше, чем у многих прочих – напавшая со спины женщина вначале застыла с выпученными глазами, словив резкий и жесткий удар локтем (этот удар сильно выбивался из манеры боя Букэпэ), и почти легла на доктора, потом доктор изящно выкрутилась в сторону, мимоходом опрокинув кого-то еще, а замершая в том же положении женщина рухнула на пол с выпученными глазами, обхватив живот.
Неплохо. Нет, правда, неплохо! Особенно, учитывая, что локоть доктора НЕ КАСАЛСЯ живота рухнувшей бедняжки.
Меня стукнули в плечо, отрывая от наблюдений:
- А твои девочки – ничего. Понятно, почему ты такой борзый.
- Возражения? - Вздернул я брови, рассматривая новое лицо.
Женщина в оливковом планетарном «Хабсе». Рост выше среднего, светловолосая, кареглазая. Лицо широкое, но симпатичное. Или это от тайком выпитой кружки настоящего пива окружающие женщины резко похорошели?
Смуглая, что редкость для космонавтов... Видимо, какая-нибудь планетарная мутация, повлиявшая на пигментацию кожи. Или только-только вышла из отпуска. Из-за чего, кстати, ее и могли волевым решением завистливого коллектива одеть в броню. А может соблюдает медицинские рекомендации для членов команд космических кораблей и регулярно принимает солнечные ванны с нужным спектром... да нет - бред - не может такого быть.
Женщина доброжелательно подмигнула:
- Не кипиши! Если борзый по делу – никаких возражений, имеешь полное право. – Она протянула руку. – Света. «Рассвет на Хинамацури»
Мою руку не пытались «помять», но рукопожатие было крепким. Да и опасное это занятие - мериться силой в экзоскелетах - у кого-то рука в труху будет, а кто-то будет чудовищный штраф администрации станции платить и оплачивать лечение и, самое неприятное - порчу чужого имущества.
- Кант. «Эстрелла Брилланте собре Монторнес дель Вальсес»
Женщина зависла. А я задавил довольную улыбку - десять минут на борту специально заучивал это название! Вот... пригодилось!
- М-да… Ну, ладно. – Она вздохнула. - Как знала, что сегодня не надо броньку одевать… Я бы с вашей смугляночкой схлестнулась бы…
- Знакомый стиль? – заинтересовался я.
- Бадорай, кажется. – В сомнении пожевала она губами. – Или «айки-сверм». Но не уверена - я в этих стилях как-то не очень.
Благодарить за информацию и уточнять детали я не стал. Потом информацию по этим стилям найду. Но из того, что смог определить лично я – доктор практикует какое-то единоборство, заточенное под обездвиживание и нетравмирующую нейтрализацию противников... и даже рядом не адаптированное под ношение экзоскелета. А вот броня... да, броня смотрелась бы с такими движениями очень органично.
Драка тем временем приблизилась к своему логическому концу. На ногах осталось человек пятнадцать. Включая весь наш экипаж – только Сабрина утирала довольной и возбужденной Букэпэ белым платочком кровь из-под носа. Остальные присутствующие – человек тридцать - в данный момент были отсутствующими по уважительной причине. Они в живописных позах устилали пол и поверхности столов.
«Оставшиеся в живых» переглянулись, осмотрелись, оценили разгром.
- Милый… - Первой подала голос достаточно протрезвевшая Ольга. – Нам, кажется, пора... – И как-то робко уточнила. – Да?
- Хорошо размялись. – Согласилась с ней какая-то женщина в темно-красном комбезе с лейблами первого пилота. – Всего хорошего, дамы! Благодарю за прекрасный вечер!
И, быстро распальцевав какую-то незнакомую команду, поспешила к выходу, по пути подхватив какого-то мужика в таком же темно-красном, но с обозначениями «помощник капитана». За ней, прихрамывая и потирая ушибы, двинулись две женщины в таких же темно-красных комбезах.
- Было приятно познакомиться, Света. – Кивнул я. – А ты что? Остаешься?
- У нас экипаж – семь рыл. – Тяжко вздохнула она. – На ногах я и Гена. – Она ткнула в сторону блондина, одного из «выживших», мрачно обозревающего побоище. – Вдвоем мы всех своих не утащим. Так что придется оставаться, ждать СБ станции и возмещать убытки. Ты же знаешь правила, Гант...