— Не знаю, добре пане. Живет. Упыр, вомпер… щось таке зубасто.
Второй из посетителей, поднял ватрушку с пола, положил на стол и позвал меня:
— Хочешь? Иди сюда. Мы тебя не обидим.
И я пошел. Не знаю почему, но пошел. Косясь на людей, я выгрызал творог.
— Удивительно, — сказал второй посетитель, — это же мутант какой-то. Черно-бурая саблезубая белка.
— Она еще и летяга, — заметил от стойки хозяин ножа.
— Саблезубая летяга. Откуда же ты взялся, дружок?
Я покончил с творогом и обкусывал корочку. Вопрос застал меня врасплох. И неожиданно для себя я ответил:
— Из лесу.
Я давно научился разбирать и понимать людскую речь, но вот сам не разговаривал. В голову как-то не приходило.
У стойки расхохотался хозяин ножа:
— Да он говорящий! Ну и мутант!
Трактирщик боязливо спросил:
— а мутант, шо, хуже вомпера? Так може, ви його изведете… а то ж вночi ка-а-к в горло…
— Никого мы изводить не будем, — перебил угостивший меня ватрушкой. Потом он обратился ко мне, — послушай, дружок, пойдешь с нами?
— Куда?
— Вот! Деловой подход! — к столу подсел хозяин ножа. — я Стил, а это — Марк. А как твое имя?
Я застыл возле обглоданной ватрушки. Потом дернул хвостом:
— У меня нет имени, — слова выговаривались легко, но голос был чирикающим, как у птицы.
— Хочешь придумаем? Например, Робин? Или Сократ.
Я повторил:
— Сократ. Имя мне понравилось.
— Пойдешь с нами, Сократ? — вмешался Марк. — Скучно не будет, это уж точно.
Я решился:
— Хорошо, пойду. И, я люблю яблоки.
Стил рассмеялся:
— Наш парень. — И он двумя пальцами пожал мою протянутую лапку.
Так я познакомился с Братьями-Защитниками — магом Марком и воином Стилом. И немало подвигов с ними совершил.
№250
***
Иногда смотришь на мир вокруг и думаешь: «Надо же, как все интересно и сложно до нереальности. Сколько всего человек наворотил вокруг себя!»
Иной раз посмотришь и кажется, что не может быть это творением слабых рук человеческих. Но потом присмотришься и понимаешь, что выдумка и изобретательность человека практически безграничны.
И вот так идешь по городу среди высотных зданий, головой вертишь. Шум, гам вокруг, огни и вывески — все это руки человеческие создали.
И тут настигает осознание, мгновенное и всеобъемлющее: нет такой вещи, которой бы не коснулись руки человеческие. Не в переносном, символическом смысле, а в самом прямом. Вот плита в стене дома — это чьи-то руки ее тут ловили, когда со стрелы подъемного крана она свисала и медленно приближалась к недостроенному этажу. А до этого, кто-то заливал бетон в форму, в которую уже уложены были армирующие железные прутья, которые тоже кто-то сделал. И везде руки человеческие, везде внимание, на все потрачены часы жизней — за что не возьмись. Даже мусор — фантики, бумажки, окурки, пластиковые стаканчики — к ним тоже прикасались руки, на них тоже было потрачено время.
Когда осознаешь такие простые вроде бы вещи, начинаешь немного по-другому относится к окружающей второй природе, созданной человеком. Она сделала нашу жизнь удобней и проще.
Но часто забывается, что истоки созданного человеком в природе первой, естественной для Земли. Мы просто не видим преобразований. Если оглянуться вокруг, то вспомнишь, что вот это было рыже-бурым камнем изначально. Вот это росло много лет под солнцем. А вот это лежало в глубине недр. И все это было взято и переделано человеком. Теперь сразу и не разобраться что, как и из чего получилось.
Весь мир человек превратил в огромную мастерскую, весь свой дом, всю свою планету. Много в том мастерской обрезков всяких валяется, мусора, хлама. Торопиться человек лепить, строить, клеить, некогда ему за порядком смотреть.
А в живой природе мусора и грязи не бывает. Все для чего-то нужно, ничего лишнего. И если найдется мусор в лесу, то только из природы второй, человеческой.
Почти нет мест, где не наследил человек. Где есть просто горы и лес, вода и камни, и к чистой воде выходят напиться олени. Все это тоже сотворено, но уже не человеком.
Серые тучи быстро уносит в сторону. Лучи умытого солнца касаются капель на мокром старом заборе. Капли блестят, искрятся. А маленькая девочка в красной курточке и резиновых сапожках, что стоит у калитки, с восторгом смотрит вокруг: На улицу, такую яркую и мокрую после дождя. На лужи, в которых отражается солнце. И глаза ее синеют от яркого неба, где с одной стороны убегают тучи, а с другой солнышко рассыпает лучи. Одна природа озаряет другую. Какая важнее — уже не разобрать. Мы творим в мире, сотворенном Им.