Олег подошел к зарослям дикой малины, которая отделяла их дачу от немалого дома соседки, и позвал:
— Изольда Сократовна! Это я, Олег, — за яйцами!
Курятник, который напоминал собачью будку и ютился у порога соседкиного дома, сразу же открылся, и из него проворно выбралась дамочка лет пятидесяти в клетчатом платке и плюшевом черном жакете. Она держала в руке два яичка.
Плотно прикрыв за собой дверцу курятника, она улыбнулась мальчику:
— Вот, деточка! Свеженькие, еще тепленькие — только что из-под курочки. — И протянула Олегу яички, размером скорее голубиные, чем куриные.
«Интересно было бы хоть раз взглянуть на её кур!» — подумал Олег.
Соседка почему-то никогда не выпускала их из курятника. Иногда из него долетало слабенькое квохтанье, но какие на вид эти удивительные, можно сказать — карликовые, куры, до сих пор никто не видел.
Наверно, это и правда была какая-то редкая мексиканская порода, как уверяла Изольда Сократовна своих покупателей, ведь яйца соседкиных кур покупало чуть ли не всё дачное население Круглика. А разве обыкновенная курица может снести за день несколько десяткой яиц? Да никогда в жизни!..
Олег вежливо поблагодарил соседку и поспешил домой, откуда уже слышалось пение Лизки. Сестра проснулась сама и, наверно, прихорашивалась перед зеркалом, которое папа по просьбе мамы наконец-то повесил вчера на входной двери.
— Привет, школьница! — улыбнулся сестричке Олег.
Что не говорите, а он очень любил Лизку. Маленькая, белокурая, с большими янтарными глазами, она была очень симпатичная.
Брат шутя дернул её за забавную косичку и поторопил:
— Быстрее умывайся, завтракать будем.
— А где мама и папа? — удивилась Лизка. Олег рассказал ей, что папа с мамой поехали в город, и щедро нарисовал все преимущества дня без родителей. К его удивлению сестры, они почему не показались такими уж и заманчивыми, и она промолчала.
Брат, весело насвистывая, налил в небольшую кастрюлю воды, вышел в сад, где размещалась их кухня, и поставил яйца вариться. Кухня с газовой плиткою на две конфорки была оборудована в фанерном ящике от рояля: ящик подарил папе один из его знакомых.
— Что ты делаешь?! — округлила глаза сестра. — Ведь мама запрещает варить яйца!
— Успокойся, — отмахнулся Олег. — Во-первых, мамы сегодня нет. Во-вторых, — тут Олег решил схитрить и воспользоваться приёмом, к которому прибегал папа, когда Лизка отказывалась что-то есть, — я недавно прочитал в журнале «Здоровье», что женщины, которые мечтают стать киноактрисами, должны хоть раз в месяц есть вареные яйца.
— Почему? — недоверчиво поинтересовалась Лиза, которая, наверно, уже с колыбели спала и видела себя на большом экране.
— Потому что вареный белок — не говоря уже про желток! — активно способствует остроте зрения. А если у тебя острое зрение, да еще и красивые от природы глаза, — то на экране они будут в три раза выразительнее!
Этот аргумент убедил Лизку, и она успокоилась.
— Пригляди за яичками да поклюй вишен, — подал Олег сестричке пакетик, — я помидорчиков поищу. — И он пошёл к небольшой грядочке с несколькими кустиками помидоров, которые прятались в бурьяне в том же дальнем углу сада. Когда он откручивал хвостик последнего помидорчика чуть больше шарика для настольного тенниса, от кухни вдруг донесся Лизкин крик, потом — звонкий смех, а затем — какое-то пискливое воркование.
Олег бросил помидоры на землю и стремглав помчался на кухню.
Но когда он подбежал, то увидел, что ничего не произошло.
Лизка стояла перед плиткою на коленях и ласково улыбалась. Перед нею лежала перевернутая кастрюлька, а рядом, в лужице из недоваренного белка и воды, — яичная скорлупа.
— Чего бы это я веселился! — рассердился Олег. — Что ты теперь на завтрак будешь есть? — Он бросился поднимать кастрюлю, но Лизка громко закричала:
— Осторожно! Ты наступишь на него!
— На кого — на него? — не понял Олег и уставился на кастрюльку.
На земле за кастрюлькой сидело странное существо, очень похожее на ящерку. Но у этой ящерке, в отличие от обыкновенных, что водились на лугу около озера, на спине торчали два небольших крылышка с перепонками, а чешуя на теле отливала металлическим блеском.
Странное существо покачивалось на двух задних толстеньких лапах, скрестив перед собою две передние, значительно короче, и внимательно смотрело на Олега своими радужными глазами с густыми пушистыми ресницами. При этом оно еще умудрялось одновременно ковырять острым хвостиком в правом ухе, похожем и формой и цветом на лепесток тыквенного цветка.