Режиссер же Николя Уборовский успешен последние лет десять и большей частью в русских столицах – Иркутске, Москве и Питере. Вот и вся разница.
Тем не менее Уборовский, на мой вкус, и впрямь неплохой режиссер, что в сочетании с гениальной пьесой давало мне отличный шанс достойно провести один из немногих оставшихся вечеров отпуска. А если чуть-чуть повезет, то и последующую за вечером ночь.
Театр «Новый комедиант» был спроектирован и возведен на правом берегу Ангары, на бульваре Гагарина, около сорока лет назад, сообразно архитектурной моде начала XXII века, и представлял собой чуть сплюснутый у полюсов шар из пластмонолита диаметром около тридцати метров, удерживаемый на весу четырьмя мощными пилонами. Под этой дурой человек проходил совершенно свободно, и над его головой еще оставалось метров семь-восемь свободного пространства. Внутри же пилонов, понятно, были устроены лестницы и эскалаторы, по которым зрители и попадали внутрь шара, где располагался, собственно, зрительный зал, весьма уютное театральное кафе-буфет, гардероб, туалеты и все прочее. Правда, как всегда у нас, в России, из четырех входов-выходов работали только один-два, но тут уже ничего не попишешь. Менталитет-с.
Подходя к театру, я не в первый уже раз подивился тому, что здание в общих чертах внешне напоминает наш патрульный файтеронесущий крейсер «Неустрашимый». Не один в один, но все же. Словно конструкторы и дизайнеры, проектируя первый в истории человечества боевой космический корабль, вдохновлялись именно этим произведением архитектуры. Ерунда, конечно. Скорее, наоборот. В начале века, когда человечество, пережившее жутенькие Серые Десятилетия, сначала вернулось на земные орбиты, Луну и Марс, а затем отправилось дальше – к спутникам Юпитера и Сатурна, космическая тематика стала модной не только в архитектуре, но и в бытовом дизайне. Я не специалист, но знакомая художница, с которой мы одно время… э-э… дружили, рассказывала, что такое уже было в шестидесятых годах совершенно безбашенного двадцатого века. Тогда человек впервые сумел одолеть притяжение Земли, и всем казалось, что освоение Солнечной системы – дело ближайших тридцати лет. Ну, пятидесяти. Н-да… С тех пор прошло уже без малого двести, а нам еще осваивать и осваивать. Внукам и правнукам хватит, только приступили, считай, по-настоящему. Все-таки оптимизма неумеренного предкам было не занимать. Может, это и правильно, без оптимизма выжить гораздо труднее.
Я, вот, тоже оптимист. Иду и верю, что сегодняшний вечер зря не пропадет. Не должен. Отпуск у пилота спейсфайтера В-910 «Бумеранг» бывает раз в году. И провести его нужно так, чтобы не было потом мучительно жалко бездарно растраченных ночей. Ну и дней с вечерами тоже, уговорили.
Я вижу ее сразу же, как только, сдав в гардероб бекешу и купив программку, вхожу в буфет. С порога. На первый взгляд – молодая, чуть ли не моя ровесница, тридцати нет. Но уже со второго понимаю, что ошибся. Просто маленькая собачка до смерти щенок – это раз. И современная косметология способна на истинные чудеса – это два.
Сорок, не меньше. А то и за сорок. Даже скорее всего «за». Глаза выдают. Они всегда выдают. У молодых блеск другой – быстрый, ясный, свежий. И ни выпивка, ни наркотики, ни специальные капли или контактные линзы здесь не помогут, не дадут того же результата. Да и не нужно. Такие сорокалетние женщины меня очень даже устраивают. Включая блеск глаз.
За буфетной стойкой не робот – живые люди, парень и девушка, и это импонирует. Понятно, что молодые актеры совмещают профессии: те, кто не занят в спектакле, подрабатывают в гардеробе и буфете, обслуживают зрителей. Масса преимуществ в таком подходе, я считаю. Тут тебе и дополнительный заработок, и смирение творческой гордыни. А главное – мне нравится. Хотя знаю, что все то же большинство предпочло бы робота, который неизменно вежлив и практически никогда не ошибается. Так большинство в театр и не ходит, к услугам большинства вирт-дитя и прямой наследник старого доброго кинематографа и видеоигр.
Я взял чашку черного кофе, двадцать пять грамм настоящего коньяка в правильном широком бокале и огляделся. Якобы в поисках свободного места.