Драко раздраженно вздохнул. Пока что он был явно не в настроении идти за ней, а тем более разговаривать потом или, ещё чего хуже, узнавать все новые подробности о всей этой соулмейтской чепухе, которая, как оказалось, совсем таковой и не была. В аристократическом обществе почти не было пар соулмейтов, а потом Малфоя в такое и не посвящали. Отец всегда кривил губы, когда Драко задавал вопросы, и говорил, что все это чушь и вздор волшебников, которые просто хвалятся своей глупой любовью. И Малфой всегда так и считал, пока Тео Нотт и Дафна Гринграсс после одной школьной вечеринки не проснулись с первыми буквами их имён на теле. Вот тогда-то мировозрение Драко и пошатнулось, но — все же он смог сам себя убедить, что все это насмешки судьбы, и ему такое не грозит, пока не случилось то, что случилось.
Малфой прошипел сквозь сжатые зубы и опять потёр метку на груди ладонью. Казалось, что огонь вспыхнул с новой силой, желая, чтобы у Драко из глаз искры посыпались. В голове все крутились последние слова Грейнджер, а непутёвое сердце подталкивало Малфоя именно к ней, к его, как оказалось, родственной душе, но Драко не привык руководствоваться лишь чувствами, а потому все так же лежал на диване, ощущая, как боль, словно насмехаясь над его разумом, закручивается все сильне и сильнее, желая сжечь его дотла.
***
Гарри Поттер вышел на четвёртом этаже и привычным маршрутом двинулся к кабинету Гермионы, по пути здороваясь с работниками отдела регулирования магических популяций, которые покидали свои рабочие места и расходились по домам. Прошло два дня с тех пор, как Гарри нормально разговаривал с Гермионой, а это для них довольно-таки большой промежуток времени. Все это время его подруга была жутко занята поручением министра, о котором все же успела быстро ему рассказать только вчера. То, что с ней должен был быть Малфой, очень волновало Гарри, который переживал, как бы он ее не обидел, хотя естественно, и Гермиона могла за себя постоять, да и будем честны, бывший слизеринец вёл себя вполне адекватно последние несколько лет. Но все же Поттер не мог не волноваться за подругу, которая уже сутки не выходила на связь с ним, поэтому он и решил её проведать по окончанию рабочего дня и узнать последние новости.
— Добрый вечер, Аманда! Как твои дела? — поздоровался Гарри с помощницей Гермионы.
— Мистер Поттер, рада вас видеть! Все замечательно, без лишних… м-м-м, проблем, — ослепительно улыбнулась ему девушка, распределяя бумаги на столе по стопкам.
— Гермиона у себя?
— Да-да, конечно, но, — замялась девушка, — мисс Грейнджер сегодня не в настроении.
— Неужели? — нахмурился Гарри. — Но я все же попробую зайти к ней.
— Пожалуйста, — улыбнулась Аманда. — А я уже побегу, вы, если что, передайте ей, что весь список посетителей за сегодня на моем столе.
— Хорошо, до свидания, Аманда.
— До свидания, мистер Поттер.
Девушка повесила на плечо сумку и лёгкой походкой отправилась к лифту, стуча шпильками по полу. Гарри же закусил губу, давая выйти на свет беспокойству, которое он скрывал в присутствии помощницы Гермионы. «Что же с ней такое? Может, этот никчемный хорёк обидел?»
Гарри запустил ладонь в волосы на затылке и тут же отдернул руку, понимая, что сейчас все старания Джинни, которые она прикладывала, чтобы с утра привести его прическу в божеский вид, чтобы он соответствовал внешнему виду начальника отдела, а не дворовому пацану, пойдут насмарку, а это ох как расстроит его жену. Хотя на самом деле даже магия не спасала его темные пряди, и они все равно лежали, как им захочется.
Поттер собрался с духом и постучал в дверь. «Сначала надо спокойно выведать все у Гермионы, а потом, если что, выбить дух из этого долбаного Пожирателя смерти».
— Гермиона, ты там?
Ответа не последовало. Никто за дверью не шевельнулся, не издал ни звука. Гарри поджал губы и нахмурился ещё сильнее. Это его начало беспокоить ещё больше.
— Гермиона, все в порядке? — Гарри дёрнул за ручку двери. — Открой дверь!
И опять ничего. Эта полнейшая тишина заставляла опасаться самого худшего. «Может, она чем-то заболела?» Гарри достал палочку и, пробежавшись по списку заклинаний, которым его подруга могла закрыть дверь, выбрал наиболее вероятное контрзаклятие. Взмах палочкой, и замок победоносно щелкнул. Чего-чего, а в этом Гарри не мог ошибиться, все-таки большинство заклинаний он узнал от его лучшей подруги.
— Я захожу! — на всякий случай оповестил Гарри, дергая за дверную ручку и делая шаг вперёд.
В кабинете было все так же тихо. И пусто. Поттер нахмурился, оглядываясь по сторонам. Не было никакого намёка на нахождение кого-либо в помещении, только женская сумка стояла сбоку от стола.
— Гермиона? — опасливо позвал Гарри.
— Гарри, я-я здесь, — послышался слабый девичий голос со стороны письменного стола.
Поттер бросился вперёд, в уме проигрывая самое худшее, что с ней могло случиться. Может, было нападение, и её ранило заклинанием? Хотя какое нападение, военное время давно прошло!
Обнаружил Гарри свою подругу на полу. Она полусидела, облокотившись спиной о ящики, встроенные в письменный стол, и выглядела, мягко говоря, болезненно.
— Гермиона, что случилось? — серьезно спросил Поттер, садясь на корточки рядом с подругой и заглядывая в её блестящие от слез глаза.
Грейнджер закусила губу и попыталась сесть полностью, но, болезненно поморщившись, не смогла этого сделать. Гарри внимательно осмотрел девушку, сразу замечая пот, выступивший на коже, лихорадочно горящие щеки и побледневшее лицо. Её дыхание было сбитым, загнанным, а губы то и дело поджимались, будто она сдерживала боль.
— Гарри, я… — начала девушка, но осеклась, закусывая губу.
— Ну, — подтолкнул её Поттер, обеспокоенно оглядывая девушку, — ты ранена?
— Я… нашла своего соулмейта, — сбивчиво прошептала девушка, заглядывая в изумрудные глаза друга своими карими, боязливыми и раскаивающимися.
Гарри сначала замер, удивленный и одновременно обрадованный её ответом, а потом нахмурился. Его чутьё прямо-таки ощущало какое-то большое и жирное «но», ведь не просто так она опасливо на него смотрела и сидела на полу в рабочем кабинете, а не рядом со своей родственной душой.
— И кто это?
Гермиона опять попыталась изменить положение, и Гарри легко поднял её за подмышки с пола и усадил на рядом стоящий стул. Девушка тяжело вздохнула и трясущейся рукой провела по влажным от пота волосам.
— Это… Драко Малфой.
Она так тихо об этом сказала, что сначала Гарри показалось, что он ослышался. «Конечно, ведь чтобы Малфой оказался ее соулмейтом, надо сначала с ним поцеловаться, а какого бы драккла она оказалась в опасной близости от его лица?» Но Гермиона все молчала и в ожидании смотрела на друга, кусая нижнюю губу почти до крови, не понятно, от переживаний или от боли.
— Малфой? — на всякий случай переспросил Гарри.
— Да, — выдохнула Гермиона.
Она поморщилась и оттянула воротник своей блузки, а Поттер, видя похожие симптомы, но до сих пор не веря, потянулся к ней и полностью отодвинул ворот, пытаясь разглядеть что под ним. Чернильно-темная буква «D», воспалённая по кайме на бледной коже ее шеи, была ему ответом.
У Гарри внутри вначале все опустилось. Ему даже показалось, что он лишился сознания на пару секунд, настолько правда была оглушающей, но потом неожиданно все пошло на спад, и логичные мысли стали преобладать над иррациональным шоком. «Раз они как-то поцеловались, то ещё не все потеряно. А от судьбы, как я давно понял, не улизнёшь».
Гермиона дернулась на стуле и вцепилась в подлокотники, жмуря от боли глаза. Из её плотно сомкнутых губ послышался болезненный стон, и она откинула голову на спинку. Поттер тут же встрепенулся и пришёл в себя окончательно. Воспоминания о том, как он сам мучился без Джинни, были все ещё свежи, и Гарри понял, что сначала надо воссоединить, как бы смешно ни звучало, эти две родственные души, а потом уже отчитывать кого бы то ни было за абсолютную глупость. Это же насколько надо быть упрямыми, чтобы довести себя до такого состояния!