— Так что, Грейнджер, — прошептал Малфой, скользя носом по коже ее шеи к уху, — ты хочешь, чтобы мы продолжили?
Он вобрал в рот мочку ее уха и слегка прикусил, вырывая у Гермионы тихий вздох из приоткрытых губ. Грейнджер молчала, видимо ещё колеблясь, несмотря на своё явное желание, а блондин не собирался вот так просто все прерывать. Он же Драко Малфой, он добьётся своего, во чтобы то ни стало. Его ладонь опять легла на ее обнаженное бедро, а губы влажными поцелуями спустились ниже к ключицам, которые его завораживали сегодня весь день своей остротой. Легкое касание языка и резкий, почти невесомый укус, заставляющий ее вздрогнуть и схватиться ладонями за его плечи. Драко оглаживал кожу ее бёдер, пока что не забираясь выше и не пугая напористостью все еще колеблющуюся Гермиону.
— Я жду, Грейнджер, — протянул Драко, лаская другую сторону ее шеи губами.
Он прижимался к ней, как мог, чувствовал, как она начинала подрагивать от желания и взаимных чувств. Малфой знал, что осталось совсем чуть-чуть подождать прежде, чем она прекратит смущаться и сопротивляться. Драко не понимал причин ее поведения, но собирался узнать об этом позже, сейчас в его приоритетах было соблазнение его соулмейта, в котором ему не было равных.
Малфой ещё раз втянул в рот кожу ее шеи, наверняка оставляя небольшой бордовый след, и выпрямился, мягко целуя ее щеку около уха. Только Мерлин знал, как Драко сейчас было тяжело сдерживаться, действовать медленно и нежно. Он знал, что сначала должен дать понять Гермионе, что она может расслабиться рядом с ним, что он не сделает ничего, что она бы не хотела. На самом же деле, член Малфоя болезненно ныл, а желание скручивалось в низу живота раскалённым узлом эмоций. Он хотел — так хотел, что сводило скулы — задрать эту чёртову юбку до талии, спустить обтягивающую кофту ещё ниже, и узнать, какое на ощупь ее нижнее белье.
— Грейнджер, пока ты не ответишь, я не могу пойти дальше.
Его дыхание щекотало чувствительную кожу ее уха, а ладони напористо сжали ее бёдра, ожидая ответа. Гермиона сглотнула, впиваясь пальчиками в его плечи, и двинулась вперёд, тоже замирая губами напротив его уха.
— Я хочу, — горячо прошептала Гермиона и тут же в ответ на действия Драко прикусила кожу его шеи прямо за ухом.
Малфой резко выдохнул сквозь стиснутые зубы. Метку пронзило разрядами электрических импульсов, и глаза заволокло привычным туманом желания. Теперь никто не мог им помешать в пустом Министерстве, теперь они могли наслаждаться этими вспышками чувств, которые заставляли их действовать. Драко резко повернул голову, уворачиваясь от томных поцелуев в шею, от которых он всегда терял голову, и впился в ее губы своими, напористо проводя ладонями по девичьим коленям выше, поднимая ткань юбки дальше по ногам. Гермиона резво приподнялась, давая юбке задраться как можно выше, и развела ноги в стороны, давая Драко встать между ними.
Малфой был только рад возможности быть ещё ближе к ней. Его ладонь с обнаженной кожи бедер медленно скользнула выше по собравшейся ткани юбки к талии, начиная вытаскивать блузку из-за пояса юбки.
— А если кто-то зайдёт? — между поцелуями произнесла Грейнджер.
Малфой хмыкнул и дернул за блузку, поднимая ее выше.
— Все нормальные волшебники уже давно покинули Министерство, расслабься, Грейнджер, — Драко поцеловал ее в уголок губ. — Нам никто не помешает. Или ты все ещё сомневаешься в правильности наших действий?
— Нет, не сомневаюсь, — твердо ответила Гермиона, поднимая руки вверх и давая стянуть с себя блузку через голову.
Малфой кинул вещь куда-то в сторону и замер, разглядывая ее небольшую грудь в обрамлении белого лифа без бретелек. Румянец тут же окрасил щеки Гермионы в алый цвет, и она поёжилась, не привыкшая к такому пристальному разглядыванию. Малфой заметил перемены в поведении девушки и сразу приник в поцелуе к ее губам, отвлекая от смущения. Ему нравилась ее небольшая скованность и стеснение, это казалось милым, безумно привлекательным и настоящим. Его горячие ладони поднялись выше, за спину, не медля расстегивая петельки лифа и давая ему упасть с ее тела. Гермиона заметно напряглась, а Драко, лишь укусив в очередной раз девушку за нижнюю губу, положил ладони на ее груди. Жаром огненного пламени в перемешку с будоражащими электрическими импульсами пробило обоих. В глазах на секунду потемнело, а метка вспыхнула болью.
Они замерли, пытаясь справиться с влиянием связи. Прерываться никому не хотелось, не хотелось давать по тормозам и отстраняться. Они чувствовали, как их сердца бились почти в унисон, а кровь бурлила в сосудах, желая ещё, ещё и ещё.
Малфой первый почувствовал, как боль прекращает тревожить метку, и прижался в легком поцелуе к шее Гермионы. Он выцеловывал чернильную букву на ее коже медленно, будто прося связь прекратить останавливать их. Гермиона через несколько секунд вздохнула полной грудью и изогнулась в пояснице, утыкаясь сильнее напряжёнными сосками в его раскрытые ладони. Драко тяжело выдохнул, понимая, что и его полностью отпустило. Он сжал ее груди ладонями, большими пальцами потирая твёрдые горошины сосков.
— А-ах, — пропустила Гермиона стон, начиная в спешке расстёгивать пуговицы на рубашке Драко.
Их закрутило в воронку желания и похоти, из которой они не могли бы вырваться, даже если захотели. Малфой сжал ее соски, немного оттягивая, и, услышав очередной тихий стон, прижался посильнее к девичьему телу, упираясь стояком между ее раскрытых ног. Стало очень жарко, воздух накалился, и кислород будто тягучее масло не желал поступать в лёгкие. Драко чувствовал сквозь слои одежды жар ее промежности, и ему сносило крышу. Он, не дожидаясь пока Гермиона трясущимися руками расстегнет все пуговицы, стянул рубашку через голову. Одежда мешала, а мозги уже давно превратились в раскалённую лаву, не давая связно мыслить. Драко лишь думал о том, какая она горячая, какая она хрупкая, и что он хочет ее, как никого и никогда до этого. Малфой начал теребить соски между большим и указательным пальцем, сильно впиваясь губами в ее губы, в кожу ее шеи, в изящный изгиб ее плеча. А хотелось ещё. Хотелось большего.
Драко надавил на Гермиону, заставляя ее откинуться и опереться локтями о стол, заваленный документами. Некоторые бумаги слетели на пол, шурша листами, но они даже не заметили за шумным дыханием друг друга. Малфой покрывал поцелуями ее ключицы и медленно спускался ниже и ниже, пока его руки сжимали ее бедра в тисках. Гермиона с каждым поцелуем все сильнее кусала губы, ожидая, когда его губы дойдут до ее сосков. А Драко растягивал момент, покусывая и облизывая ее упругую грудь, ещё сильнее задирая юбку, полностью освобождая ноги и ягодицы и оставляя ее на талии ненужной тканью.
Малфой замер, чувствуя, как отголоски ее предвкушения через связь передаются и ему. Он посмотрел на нее, лаская взглядом ее сжатые зубами губы, ее прикрытые глаза, от ресниц которых на ее румяные щеки падала тень, растрепанные волосы, лежащие в полнейшем беспорядке, напряженные мышцы шеи, сейчас будто светящуюся изнутри метку, которая лишь сильнее распаляла его желания. Он какой-то частью сознания понимал, что это первая буква его имени, а значит это все его. Полностью и навсегда. Ключицы с бордовыми следами его поцелуев и высоко вздымающаяся грудь с темно-розовыми сосками лишь подтверждали его мысли. Малфой никогда не ставил желания своих партнёрш превыше своих, никогда не любил останавливаться во время секса, наслаждаясь их видом, и сейчас он понял, что с Грейнджер ему все это просто необходимо, потому что она казалась ему именно в этот момент самым идеальным созданием на свете. «И если это проделки связи, все равно я бы хотел лицезреть это всегда».
Гермиона приоткрыла веки, пытаясь понять, почему Малфой застыл, и именно в этот момент Драко склонился к ее груди, вбирая в жар своего рта ее трепещущий сосок. Девушка выгнулась и громко застонала, сама удивляясь такой реакции. Она никогда не была в постели громкой, максимум, что могли от неё добиться ее бывшие парни, это лёгкое постанывание да тихие вздохи. А сейчас ей самой не хотелось сдерживаться. Малфой прикусил зубами девичий сосок, а пальцами оттянул другой, наслаждаясь звучанием ее голоса, пока она так протяжно стонала.