— О, да! Я думаю, у меня может получиться. Все же желание и время есть, а что ещё надо для исполнения мечты? — широко улыбнулась Дафна.
— Ну конечно, — подбодрила Гермиона блондинку. — К тому же Франция один из главных центров индустрии моды, где как не там тебе стараться найти себя.
— Вот и я думаю, все же мы как минимум на полгода туда переезжаем, а так, может, и насовсем останемся…
— Ой, Даф, моя хорошая, к чему все эти странные мечты? — неожиданно взвилась Панси. — Если ты носишь дизайнерские платья, каждую неделю вдоль и поперёк читаешь Ведьмополитен — это не делает тебя дизайнером. Лучше бы думала о продолжении рода Ноттов, — фыркнула в конце брюнетка, недовольно закатывая глаза.
В гостиной повисла гробовая тишина, и Гермиона опять почувствовала себя не в своей тарелке. «А ведь все только стало налаживаться». От вина и усталости ее развезло, а постоянные перепады настроения в комнате еще больше изматывали ее организм.
— Панси, закрой рот, — шикнула Дафна сквозь зубы, стараясь не потерять лица.
— А я разве что-то не то сказала? Ты, Тео, со мной не согласен?
Гермиона вжалась в спинку дивана, отводя взгляд от развернувшейся сцены. Она понимала, что сейчас лучше сидеть максимально тихо и не отсвечивать, а ещё лучше было бы вообще выйти из комнаты, но… путей для отступления не было.
— Панси, прекрати, — промычал Теодор, не ведясь на провокации брюнетки.
— А что, собственно говоря, такого? — выпрямившись произнесла Паркинсон, повышая голос. — Что, слабо обсудить такое? Это из-за присутствия Грейнджер, или ты просто не хочешь смотреть в глаза реальности?
— Какой, блин, реальности? — в тон подруге ответила Дафна. — Я сказала, что хочу заниматься тем, что мне интересно, а ты приплела сюда ребёнка, да еще и оскорбила меня!
— Ой, ты же знаешь, что я даже не начинала никого оскорблять! — самодовольно вздёрнув подбородок сказала Панси. — Я же не сказала Грейнджер, что в этом платье она выглядит как шлюха, а их с Драко связь просто смешна! Чистокровный связан с грязнокровкой! Не могу поверить, что судьба настолько слепа!
Кровь застыла в жилах, а холодок прошёлся по спине. Гермиона почувствовала, как слова Панси били ее наотмашь, оставляя болевые покалывания в душе. Вроде Грейнджер понимала, что сказала она это явно со зла, надеясь задеть побольнее, но у неё это как нельзя лучше получилось. «На Слизерине, что ли, учат мастерству унижения словом, пока на других факультетах ходят на факультативы по Древним Рунам?»
— Какого хера ты несёшь, Панси? — тут же прошипел Малфой, подаваясь вперёд.
Грейнджер ощутила искрящееся напряжение и обиду, которые окутывали ее вместе со словами Драко. Девушка сразу поняла, что это связь глубоко внутри неё дублировала чувства блондина, и как ни странно, это подействовало успокаивающе. «Если слова Панси задели не только меня, это значит, что Драко тоже начинает дорожить нашей связью?»
— Да, что с тобой не так? — в тон блондину произнесла Дафна.
— Это что с вами не так? — вскочила на ноги Панси, всплескивая руками. — В нас воспитывали истинных аристократов, а вы живете какими-то глупыми мечтами, стремлениями и выбираете совсем не тот круг общения!
— Не тебе решать, как нам жить! — не сумев усидеть на месте от переполнявших его чувств, вскочил Драко. — Мы уже достаточно взрослые, чтобы самим выбирать свой путь и не оглядываться на родителей, которые всегда жили прошлым. А если тебе завидно, что мы можем так делать, а ты нет, то это твои проблемы!
— Что-о-о? Я завидую? Кому? Тебе, спутавшемуся с грязнокровкой, или Дафне и Тео, которые покидают Британию, стремясь к разгульной жизни?
— Ещё раз назовёшь моего соулмейта грязнокровкой, и моя палочка окажется у твоего горла! — прорычал Драко, сжимая руки в кулаки.
Сердце вдруг подпрыгнуло до горла, и Гермиона в изумлении подняла взгляд на Драко. Желваки, виднеющиеся на щеках, выступавшие на шее вены и пристальный, почти убийственный взгляд. Таким разъяренным она Малфоя ещё ни разу не видела. От него так и веяло злостью и опасностью, и несмотря на все это Гермиона вдруг поняла, насколько это приятно, когда за тебя так бешено заступаются. Конечно, мальчики всегда оберегали ее в школе от того же Драко, но для неё всегда это было привычным делом, ведь они друзья. А сейчас…
Сейчас это было иначе. Она не знала, что именно происходило у них с Драко помимо связи, она не знала, как они должны вести себя наедине друг с другом или в обществе, но Малфой вдруг взял и показал ей и всем остальным, что она в каком-то — странном, пока неясном смысле — его соулмейт, его пара. И он будет защищать ее несмотря ни на что, даже от собственных друзей.
На душе стало тепло и несмотря на продолжающуюся ссору, Гермиона стала чувствовать себя куда более свободной, чем до этого, так как она знала, что здесь был тот, кто ее поддержит и защитит. Ведь даже ей, такой сильной и независимой, иногда нужно крепкое, слегка противное и раздражительное, плечо.
— Ой, на ее теле всего лишь буква твоего имени, а ты уже своей подруге готов глотку перерезать за неё?
— Какая ты мне подруга, если…
— Все хватит, — не выдержав, вскочил Блейз, прерывая перепалку. — Прекратите. Что вы здесь устроили?
— Ты лучше у Панси это спроси! — взвилась Дафна. — Ты считаешь, она права?
— Это не важно. Главное то, что можно вести себя как цивилизованные…
— Нет, ты ответь, Блейз, — повернулась к нему Панси, блеснув огоньком в темно-зеленых глазах. — Ты на моей стороне?
Забини замер, смотря девушке в глаза и не произнося не звука. Комната погрузилась в звенящую тишину буквально на пару секунд, а затем… брюнетка вспыхнула огненной яростью.
— Ну если уж и мой парень не на моей стороне, то мне нечего здесь делать, — визгливо вскрикнув, выдала Панси. — Можете и дальше обсуждать соулмейтскую чушь и прелести Парижа. Развлекайтесь без меня, раз вам так больше нравится.
И взмахнув волосами, Панси удалилась из гостиной, громко стуча каблуками по паркету. Все будто в мгновение выдохнули, а Блейз, закусив губу, провел рукой по волосам и оглядел собравшихся:
— Она все это не со зла. Простите ее, — тихо произнёс он. — Я пойду за ней, а вы пока отдыхайте… если, конечно, теперь это у вас получится.
И Забини, ссутулившись, будто под тяжестью проблем, созданных его девушкой, тоже удалился из комнаты.
— Какой гриндилоу ее укусил? — вздохнула Дафна, откидываясь на спинку дивана.
— Да она уже второй день такая, — заметил Тео. — Вчера я спросил, не знает ли она, в каком районе Парижа лучше жить, так она на меня наорала, а я и не понял, за что.
— Но сегодня она перешла все рамки, — покачала головой блондинка.
— Это точно.
Гермиона перевела взгляд с погрузившихся в своих мысли Ноттов на Драко, который потирал пальцами виски, уперевшись локтями в колени. Она все ещё чувствовала сильный вихрь его эмоций, которые теперь покрылись пленкой легкой неловкости. Сверху послышался звон стекла, и девушка вздрогнула.
— Я думаю, что нам надо расходиться, — сообщила Дафна, вставая с дивана. — Если они будут ссориться, то скоро прибегут все крушить и ломать сюда.
— Да, пойдёмте. Грейнджер? — наконец посмотрел на Гермиону Драко.
— Да-да, уходим, — кивнула она, тоже вставая с дивана и замечая, что теперь Малфой в ее глазах выглядел как-то иначе.
Два дня подряд она замечала некоторые странности в его поведении и никак не могла понять, что же происходит. Она видела перед собой все того же Драко Малфоя, самодовольного, высокомерного, раздражительного, но который при некоторых обстоятельствах мог вести себя совсем не как черствый придурок. Он относился к ней иначе уже несколько дней, а Гермиона только сейчас увидела, что дело было, видимо, не в обстоятельствах или его настроении. Грейнджер понимала, что могла ошибаться, но теперь она не могла избавиться от мысли, что изменения в их связи и в его поведении означали, что он принял судьбу.
Когда Гермиона мысленно пришла к своему внезапному открытию, все уже остановились у камина в другой комнате.