— Зачем ты так себя ведёшь? — резко спросила Гермиона, вызывая у Малфоя легкую усмешку.
— Не думал, что самой умной волшебнице современности надо все объяснять.
Девушка сузила глаза, склоняя голову вбок. Драко чувствовал на себе изучающий взгляд, заставляющий его ощущать абсолютно глупое волнение. «Что она пытается увидеть? Подстраиваться под неё я точно не собираюсь».
— А мне и не надо все объяснять.
— И что же тогда тебе надо? — надменно поинтересовался Драко, действуя по своей привычной схеме. Заставить человека беситься, лишь бы он не понял, что на самом деле испытывал Малфой.
Но сейчас в этой схеме был один-единственный изъян. Гермиона знала, что он чувствовал, и ее Драко не мог обвести вокруг пальца.
— Мне нужен шанс все… исправить.
— Попробуй, — бросил Малфой, отводя взгляд в сторону. Крошечные бабочки защекотали желудок, а по метке змейкой пробежало электричество.
И тут в нос ударил легкий женский аромат, а губы почувствовали чужие — мягкие и влажные. Драко, широко раскрыв глаза, смотрел на зажмурившуюся Гермиону, прильнувшую к нему в поцелуе. В голове повисла оглушительная тишина, тело пробило разрядом острого желания, и следующее, что Малфой осознал в этом урагане неожиданно нахлынувших ощущений…
Грейнджер решительно перекинула одну ногу через Драко и села на него верхом, зажав коленями. Ее ладони вдруг оказались на его щеках, а язык жестко раздвинул мужские губы, проникая внутрь его рта. Малфой сначала окаменел, думая о том, что если он сейчас поддастся этому безумству, если он пустит ситуацию на самоход, то в очередной раз прогнется под Грейнджер под действием связи. Но устоять было почти невозможно.
А это «почти» Драко со стоном подавил в себе, сжимая ладонями девичью талию и прижимая ее ближе к своему телу так, чтобы он мог чувствовать ее грудь напротив своей. Гермиона, едва слышно хмыкнув в поцелуй, скользнула ладонью в платиновые волосы и оттянула их, заставляя Малфоя наклонить голову в бок. Девушка, оставив несколько торопливых поцелуев на его скулах и подбородке, мягко втянула в рот нежную кожу его шеи.
Драко зашипел, откидывая голову на спинку кресла. Властная Грейнджер? О, ему это нравилось. Возбуждение от ее полуукусов-полупоцелуев, уже спустившихся до воротника его рубашки, пульсировало, казалось, в каждой клетке тела, а особенно чувствительным местом, помимо уже каменного члена, была метка, жалящая кожу его груди огнем связи.
Гермиона ухватилась пальцами свободной ладони за пуговицу на его рубашке, но тут же раздраженно прошипела, не сумев протолкнуть ее в прорезь.
— Пуговицы — это явно не твое, — хрипло произнес Драко.
Гермиона фыркнула и, закусив губу, отстранилась, давая ему выпрямиться.
— Поможешь?
— С удовольствием.
Щелчок пальцами, и пуговицы разлетелись по сторонам, опадая на пол. Драко хотел уже как всегда сказать что-то дико самодовольное и слегка возбуждающее, но его взгляд пересекся с ее. Жаждущим, возбужденным и таким прекрасным, что слова так и застряли в глотке. Электрический импульс ударил в самое сердце, будто перезагружая его, и Гермиону, сидящую на нем, в тот же момент чуть дернуло.
Реальность померкла, смазалась в один сплошной размытый фон, а время вдруг ускорилось будто под действием маховика, и Драко вдруг понял чисто интуитивно, что это момент невозврата. Грань, к которой их подталкивала связь, за которой был уже изменившийся мир.
Было немного страшно.
Слегка непривычно.
И слишком волнующе.
Будто став одним организмом, Драко и Гермиона пришли в движение одновременно. Поцелуи обжигали кожу, заставляя видимые в данный момент электрические разряды плясать по разгоряченной коже, а касания лишали всех рациональных мыслей. Грейнджер развела полы рубашки в стороны, тут же дотрагиваясь губами до чернильной метки на груди Драко, а Малфой в свою очередь мягко огладил ее плечо и аккуратно, будто боясь спугнуть, дотронулся до первой буквы своего имени на ее коже.
Все внутри не успело вспыхнуть легкой болью, как прохлада сразу окутала их тела, не давая воспламенить, и это было тем самым знаком связи, что они и правда готовы. Голову вскружило окончательно. Драко вжикнул молнией на ее платье и сразу же дернул за широкие бретели вниз, Грейнджер, вторя ему, схватилась за пряжку мужского ремня. Дыхание напрочь сбилось ещё несколько минут назад, а сердце едва справлялось с неимоверной скоростью сокращений. Малфой не успевал следить за тем, что он делал, в его голове лишь набатом стучало ее имя — Гермиона — и блондин, оставляя лихорадочные поцелуи на ее лице и шее, старался просто не сойти с ума.
Это было слишком.
Это все было слишком.
Но все это было так прекрасно, что оторваться было невозможно.
Его руки, стягивающие с неё лиф, ее ладони, скользящие по его животу. Его губы, вбирающие ее твердые сосок во влагу и жар рта, и ее нос, мягко упирающийся в его шею и упоительно вдыхающий запах его тела. Драко смог более или менее очнуться от влияния связи, только когда платье уже собралось на ее талии, а его ладони оглаживали упругие ягодицы, обтянутые приятным кружевом.
— Ты уверена? — почему-то вдруг вырвалось у него.
Может, эта была все та же больная забота, но спросить казалось ему правильным.
— Да, — выдохнула она, наконец оттягивая его боксеры и пытаясь оттянуть их к низу.
Драко слегка привстал, давая ей сделать это, а Гермиона тут же обхватила его пульсирующий от желания член ладонью. Малфой хрипло простонал, утыкаясь лбом в ее плечо. Все казалось таким до сумасшествия правильным, но в то же время таким неадекватным, что Драко впервые в жизни почувствовал себя настолько человеком. Слабым перед эмоциями и высшими силами человеком.
— Драко?
— М?
— А ты уверен?
Ее голос отрекошетил от его барабанных перепонок и проник в его мозг. «Уверен ли я? Такого девушки у меня никогда не спрашивали».
Драко сжал ладонями ее ягодицы, одной ладонью скользнул по девичьему бедру и тут же коснулся кончиками пальцев влажного от естественной смазки кружева. Теперь была очередь Гермионы замирать и протяжно стонать. Малфой отодвинул ткань нижнего белья в сторону и аккуратно надавил на клитор, вскидывая голову вверх, чтобы увидеть, как девушка закусывала нижнюю губу и жмурила глаза, а потом выдыхала с низким гортанным стоном, который опять переворачивал все внутри него.
— Ох, поверь мне так, как сейчас, я никогда не был уверен.
Малфой поддерживал ее ладонью за талию, а Гермиона привстала, проведя головкой его члена по своей истекающей соками промежности. Метки обоих опять прострелило клубящимся вокруг электричеством, которое содержало в себе самую непредсказуемую и сильную магию соулмейтов.
Драко замер, в предвкушении задержав дыхание, а Гермиона, склонившись к нему, прикусила его мочку уху, дразня.
— Знаешь, — прошептала она, — я ни с одним мужчиной такого ещё не испытывала. И с уверенностью могу сказать, что по уши влюблена в тебя, Драко Малфой.
И направив в себя его член и не дав даже опомниться после признания, Гермиона медленно опустилась. Время, так быстро летящее до этого, внезапно замерло, а электрические импульсы заскользили по коже, образуя между Драко и Гермионой магическую связь. Малфой, может, и сказал бы точно, какого она цвета, или что из себя представляла, но его внимание сейчас было сосредоточено лишь на Гермионе. Она казалась ему почти что богиней, спустившейся с небес, ее торчащие во все стороны пряди волос, блестящие карие радужки и влажные алые губы делали ее какой-то неземной, но такой необходимой. Драко будто увидел женщину впервые, будто до этого все девушки были лишь иллюзиями, такими сухими и ненастоящими, а Гермиона была самым прекрасным созданием, что он видел за всю свою никчемную жизнь.
Стало неожиданно тихо, лишь их дыхание наполняло комнату, в которой царило древнее волшебство. Гермиона первая очнулась, подалась вперёд, целуя Драко в губы, и опять приподнялась, чтобы заново опуститься на его член. Малфой чувствовал, как низ живота стягивало истомой, а глаза не могли сосредоточиться на чем-то одном. Он помогал Гермионе двигаться, крепко держа ее за ягодицы, и лишь спустя несколько минут осознал, что тишина сменилась громкими, протяжными, такими невыносимо возбуждающими стонами.