Потому что эти мощные ресурсы, каковыми вы их считаете, агент Браун, остаются по-прежнему неизвестными для нас. — Доктор Саунд закрыл крышку деревянной коробки. — Я разрешил допуск к ключам от портала, поскольку министерство уже занималось ранее Треугольником, и это было как бы возвратом к данной теме. Всякий раз, когда мы обращаемся к подобным ресурсам, мы делаем это с крайней осторожностью и ответственностью. В отличие от других агентов нашей организации, агент Брэндон Хилл выделяется своей безупречной выдержкой, самообладанием и рассудительностью. — Он сделал паузу, не сводя глаз с агента Браун. Через несколько секунд продолжил: — Мы исследуем странное, чрезвычайное и неизвестное; и, когда позволяет время, исследование это продолжается здесь, в архиве. Верно ведь, Букс?
— Разумеется, — ответил Веллингтон, разворачиваясь к интерфейсу и нажатием клавиши возвращая папку с делом обратно на свою полку.
— Тогда скажите мне, пожалуйста, еще одну вещь, — начала агент Браун, — в течение какого периода были собраны экспонаты архива?
Доктор Саунд укоризненно погрозил ей пальцем.
— Вы что, никогда не приходили сюда для проведения расследования?
Прежде чем она успела что-то ответить, Веллингтон выпалил:
— Нет, директор.
Саунд и Браун дружно повернулись к нему.
— Я думаю, — сказал Веллингтон, радуясь, что в полумраке не видно, как он покраснел, — я бы запомнил, если бы агент Браун когда-либо приходила сюда.
—Директор, если вы помните, мой предыдущий напарник был довольно старомоден. И я полагаю, он счел это место неподобающим для леди с такими деликатными манерами, как у меня.
При этих словах Веллингтон тихонько и неуместно хмыкнул, и от неожиданности директор и Элиза вздрогнули.
Прокашлявшись, архивариус двинулся дальше по проходу.
— Агент Браун, вы спросили, какой период времени охватывает наш архив. Прошу вас сюда.
Они подошли к дальней стене, где, как и на других полках, висела подсвеченная газовым светильником табличка, на которой значилось:
1840
—Вот оно, самое начало, — с нескрываемой гордостью пробормотал доктор Саунд.
—Да, директор, — подхватил Веллингтон. — Первый год основания министерства. И уверяю вас, это были чрезвычайные шаги, здесь есть, на что обратить внимание.
Улыбка его слегка потухла, когда он заметил, что агент Браун непонимающе наморщила лоб.
— Разве вы не видите? — Он сделал широкий жест в сторону возвышавшихся над ними массивных стеллажей с полками. — Мы сейчас стоим у самых истоков министерства. Еще когда вас, меня и даже доктора Саунда не было и в помине, отважные сердца уже начали то, что впоследствии стало...
— ...местом моей работы, Букс, — резко возразила Браун; ее собственный энтузиазм также заметно поутих. Она повернулась к доктору Саунду, и Веллингтон теперь мог видеть только ее спину. — Все это очень хорошо и даже замечательно, директор, но я до сих пор так и не поняла, каким образом поход в подвалы министерства может помочь мне как агенту в оперативной работе.
Доктор Саунд хотел было ответить, но его опередил голос Веллингтона, который сейчас прозвучал совершенно в другом тоне, чем до этого.
— На прошлом мы учимся.
Браун иронично ухмыльнулась.
— Что, правда? Я думала, что история была написана победителями.
— Это тоже очень может быть, но здесь, в этом подвале, я занимаюсь тем, что сохраняю голоса тех, кто пережил эти события. И именно документирование их дел, их суждения служат следующим поколениям оперативных агентов, а в очень многих случаях и просто позволяют им вернуться в Матушку Англию живыми и невредимыми.
—До сих пор, Букс, мне и самой удавалось вернуться живой — как видите — и невредимой, причем существуя в настоящем времени и не зацикливаясь на прошлом.
Глаза его прищурились. Обычно он мирился с пренебрежением коллег-агентов, но был не намерен терпеть унижение на своей собственной территории.
«А она еще вдобавок колониальная провинциалка, — прошипел у него в голове холодный голос. — Думаю, имеет смысл напомнить этой дикарке о ее лучших качествах».
Веллингтон сделал шаг назад; сердце гулко стучало у него в груди. «Нет, — быстро решил он. — Нет, не здесь. Нет! Не здесь!»
— Агент Браун, — начал он, — позвольте мне продемонстрировать вам, насколько важным является то, что мы сохраняем материалы по каждому делу. А также позвольте вернуться к вашему собственному прошлому, если не возражаете.